Поезд-призрак

– Папа, папа, посмотри, как здесь здорово. – приплясывала она, показывая зонтиком на развивающийся от ветра фонарь. За ее спиной из вагона, тяжело таща за собой несколько огромных чемоданов, почти выпал худой мужчина, закутанный в длинный плащ.

Поезд дал гудок и повез пассажиров в более привлекательные места, чем это.

– Дедушка! – выкрикнула девчушка, бросившись к деду на шею.

Обняв насквозь промокшее тельце, старик Джошуа растянулся в улыбке.

– Моя маленькая принцесса! Гляжу, ты сегодня Принцесса Дождя. – засмеялся он, и длинные усы добродушно растянулись в стороны.

– Отец, ты бы помог. – наконец подал голос мужчина. – Принцесса не приезжает без дворца, платьев, туфель и своей плюшевой свиты.

– Ну что, принцесса, поможем папе?

– ПОМОЖЕМ! – влетела принцесса в гущу чемоданов и, схватив самый розовый, побежала к лестнице. – Чур я первая разбужу Пса. Спит, небось, пузом к верху.

С этими словами Маленькая Принцесса понеслась, хлюпая по лужам и зачерпывая грязную жижу в розовые сапожки. А за ней шла ее свита, два мужчины, тащившие огромные чемоданы с игрушками, платьями и туфлями. Свита, навечно преданная и готовая выполнить любую ее прихоть.

А в доме, мирно храпя пузом кверху, спал Пес, еще не подозревающий, что он тоже в свите, да еще в большом чине личного телохранителя, шута и, если повезет, еще и водителя санок.

12. Завтра будет новое завтра

Доктор Якушин вышел из палаты. День был тяжелый. Глаза его были мутные от постоянного недосыпа. Да какой тут сон, когда второй врач ушел в отпуск и ты один с пятнадцатью умственно больными людьми. Наполеонов и Лениных, конечно, нет, но и своих развлекушек хватает.

Один придушил свою дочь, другая сиганула из окна, третий просто косит от реальной тюрьмы, придумывая себе умалишенность. Конечно, как опытный врач, Якушин видел все. Многолетний опыт еще на подсознании показывал куда смотреть, что слушать. И диагноз определялся быстро. Но это называется интуиция, а ее к делу не подошьешь. Приходится проводить тесты, обследования, выписывать таблетки. А на это нужны силы. Которых у Якушина не было.

– Пал Сергеич, еще одну привезли. Домохозяйка какая-то. Из окна сиганула. Ее Вам в кабинет или пока в палату устроить? – вынырнула из-за угла медсестричка Маруся.

«Эх, засмотреться бы на ее, да сил даже смотреть нет» – подумал Якушин.

– Давай в кабинет. Осмотрю и спать.

Маруся исчезла в двери, через секунду выталкивая перед собой сгорбленную босоногую женщину в завернутом полосатом одеяле. Рост у нее метра два, не меньше, этакий шкаф в ночнушке. Со стороны картина была эпическая. Двухметровый одеяльный монстр и маленькая Маруся, плясавшая вокруг него. Но это только со стороны. Кто видел Марусю в деле – знает – скрутить может и быка. В психушку других работать не берут. Клиент у нас буйный, вечно несогласный. А Маруська на скотобойне работала раньше, бычков вязала. Так что ей наши пациенты даются в легкую.

– Садитесь. – сказал Якушин, войдя в кабинет и показывая на кресло перед своим столом.

Взяв карточку новенькой из рук Маруси, принялся изучать.

– Лидия Петровна, сколько Вам лет, где живете? – Якушин занес ручку над карточкой.

Держать ручку пришлось долго. Со вздохом положив ее на стол, он посмотрел на пациентку. Колонча в хлопковой ночнушке, из тех, что мешком одевают и покупают без примерки на блошином рынке. Одеяло из скорой маловато и прикрывает только плечи. Несмотря на рост и размер перед доктором сидел сущий ребенок. Такой взгляд он уже видел. У сестры, когда их привезли в дет.дом. Взгляд, говорящий о том, что дороги назад нет. И здесь пройдет вся их жизнь.

Якушин отложил ручку в сторону и стал изучать женщину. Разговаривать она явно не хотела, так что оставалось только самому составить мнение о ней. Он откинулся на спинку кресла.

Большие сильные руки, явной рабочей профессии. Работа точно не умственного труда, судя по большим мозолям на ладонях. Хоть внешность и устрашающая, но голова втянута в плечи и взгляд устремлен только в пол. Что было бы логично для попавшего в незнакомое место – осматривать место, куда попал. Она же смотрит только себе под ноги, не давая себе права посмотреть даже перед собой на стол и на врача.

С чего бы такая женщина решила сигануть с окна? Работает не на одной работе, это видно по мозолям и мешкам под глазами. Муж, наверняка, алкоголик. Тащит деньги из семьи, выносит все вещи. Вероятно, бьет. Не работает, гнобит жену, что мало денег приносит. Якушин представил ее мужа. Тощенький хлюпик с узкими злыми глазами. Такие не знают жалости. А интересно, какие у нее глаза?

Якушин посмотрел на ее расплывшееся лицо и только вглядевшись увидел серые, тусклые глаза. Когда-то они были ярко голубыми, с верой в будущее, в счастливое будущее. А сейчас.. сейчас самое лучшее это остаться здесь. Где не будет тирана мужа, смакующего ее унижение и свою волю над более сильной и большой женщиной.