Поездка к Солнцу

Лебедь-Лебедин знал, что его судьба зависит от Андрейки. Всё время Андрейка чувствовал на себе его взгляд. Если бы Лебедь-Лебедин мог говорить! Но он только открывал клюв и даже не кричал.

Андрейка уже понимал, что не сможет сопротивляться всем взрослым. Одна Дулма до сегодняшнего дня понимала Андрейку. Но утром, уезжая с отарой, она попросила Андрейку выпустить Лебедя-Лебедина.

Окончательно Андрейка понял, что пришла пора расстаться с любимой птицей, когда приехал дядя Куку.

Как всегда, ещё издали он позвал Рыжика. И Рыжик помчался к нему. Он позвал Няньку, но Няньки не было. Он позвал Катю, но и она была с отарой. Он закричал, как верблюд, но Мая со своим ботогоном была далеко от юрты и не услышала.

И только Лебедь-Лебедин сразу же отозвался на крик и стал биться в сарайчике.

Андрейка сначала очень обрадовался: вот едет дядя Куку, он не даст Андрейку в обиду. Рыжик уже вышагивал рядом с одноглазой лошадкой ветеринара. И, словно заканчивая все приветствия, над степью понеслось кукование. Это уже относилось к Андрейке.

Дядя Куку быстро разобрался в обстановке, ему всё рассказала Вера Андреевна.

Бабушка Долсон с полудня не выходила из своей юрты. Она зажгла свечи, молилась богам. Дядя Куку зашёл к ней, молча постоял и тут же вышел.

Он объяснил Вере Андреевне и Андрейке, что бабушка Долсон кается в своих грехах. В эти осенние дни наступили моления, когда надо было выпрашивать прощения у животных. Бабушка Долсон каялась перед Нянькой, что однажды ударила её. Каялась перед Маей, что с весны плохо кормила её. Но больше всего она каялась перед Лебедем-Лебедином: ведь в эту белую птицу, как сказал лама Бадма, переселилась отважная душа её сына Андрея.

— Вот видишь, степнячок, — сказал, посмеиваясь, дядя Куку, — твоя бабушка верит не только в своих божков. Она верит каждому слову хромого Бадмы. Мы-то с тобой знаем, что всё это ерунда. Ведь знаем?

— Знаем, — охотно подтвердил Андрейка, потому что он верил дяде Куку и не верил ни одному слову хромого Бадмы.

Неужели бабушка Долсон забыла, как этот жадный старик хотел отобрать у них Дулму? Неужели она забыла, как он схватил Катьку и чуть не унёс её в дацан? А кто стрелял в лебедей? А кто схватил Андрейку за шиворот? Кто чуть не забрал из колхоза хлеб, овец, деньги, заработанные бабушкой Бутид? Всё хромой Бадма.

— Слушай, дружочек, — проговорил дядя Куку и положил руку на плечо Андрейке, — мне тоже жалко расставаться с твоим лебедем. Но ничего не поде-лаешь. Ему надо летать, а ты его закрыл. Он без этого жить не может. Ему нужны небо и вода. А ты хочешь его лишить свободы. Ты вот подумай хорошенько: если бы тебя оставили в больнице — помнишь, когда ты сломал себе ногу, — оставили бы тебя и кормили, чем только ты захочешь, и любили, и жалели… Но вот беда: нога у тебя уже зажила, а врач не хочет тебя отпустить. Говорит, чтобы ты навсегда оставался в больнице. И ты больше не мог бы попасть в школу и не приехал бы сюда, в степь. А как без тебя жили бы твои отец и мать? И бабушка Долсон? А что сказали бы Нянька и Рыжик? Ты об этом подумал?

По правде говоря, Андрейка обо всём этом не подумал. Он сразу вспомнил, как не хотел оставаться в больнице, как скучал там, как ничего не хотел есть. Нет, он ни за что не хотел бы остаться в больнице!

— Ты подумай, подумай, степнячок, — продолжал дядя Куку. — Ведь лебедь-то к нам с тобой попал, как в больницу. Мы его с тобой вылечили, а отпускать вроде бы и не желаем. Хорошо ли это?

И вот тут Андрейка окончательно понял, что это и в самом деле нехорошо. Он поднял к дяде Куку лицо, посмотрел на лохматые смешные брови и рассмеялся.

— Отпустим лебедя? — спросил дядя Куку.

— Отпустим, — ответил Андрейка.

— Вы прирождённый педагог, — похвалила Вера Андреевна. — Мы все уговаривали Андрейку и не смогли уговорить, а вы так легко его убедили.

— Так уж и легко, — отозвался дядя Куку. — Просто мы с Андрейкой большие друзья и понимаем друг друга. Ведь так, Андрей?

— Да, — ответил Андрейка.

А Лебедь-Лебедин слушал весь этот разговор, высунув в щель сарая свой клюв-жарок.

— Теперь, степнячок, следи за небом. Как увидишь лебедей, зови нас, — сказал дядя Куку.

— Ладно. — Андрейка тут же задрал голову кверху.

— Пойдёмте, угощу вас супом, — предложила Вера Андреевна.

— Ох, не откажусь, не откажусь, — отозвался своим бодрым баском ветеринар.

Андрейка остался один. Через несколько минут из своей юрты вышла бабушка Долсон. Не оглядываясь, она подошла к сарайчику и опустилась на колени, О чём она просила Лебедя-Лебедина? Её губы беззвучно шевелились, а голова то и дело кланялась до самой земли.

Бабушка Долсон ещё не знала, кого это Андрейка высматривает в небе. Надо ей сказать. Он неслышно подошёл к бабушке и постоял в нерешительности. В щели сарая торчал клюв и поблёскивали круглые глазки. Лебедь-Лебедин чуть склонил набок голову и внимательно слушал бабушку.

Андрейка тоже опустился на колени, но он не хотел молиться. Бабушка его даже не заметила. Он обиделся, встал и пошёл к зароду.