Поездка в Хиву

Тут вошел Назар. Он сообщил о готовности лошадей и проводника продолжать путь. Вручив несколько рублей моему новому знакомому, я поспешил усесться в седло и поскакал к столице. Оказавшись снова за городом, я обратил внимание, что дорога с обеих сторон закрыта невысокими глинобитными стенами примерно четырех футов высотой. Лежавшие вокруг поля разделялись канавами, которые отмечали границы владений каждого собственника. Проехав около девяти верст от Угенча, мы пересекли канал Шаббатат. На другую сторону мы перебрались по мосту самой неуклюжей конструкции: через опорные балки, вкопанные в грязь, были перекинуты доски, а поверх них просто набросана земля. Никакие перила или ограждения не защищали проезжающих от падения в канал с высоты как минимум в двенадцать футов. Не требовалось быть нервным человеком, чтобы не захотеть оказаться на этой переправе темной ночью, да еще, например, с испуганной лошадью или пьяным возницей.

Глинобитные стены вдоль дороги вскоре исчезли, и мы двигались по песчаным местам, где земля не возделывалась. Наконец мы подъехали к старому кладбищу. Надгробия, возведенные из сухой глины, показались мне странными и даже причудливыми, отражая, судя по всему, вкусы родственников того или иного покойного. Над некоторыми могилами на высоких шестах развевались длинные полоски ткани или большие белые флаги, отмечая место упокоения какого-нибудь павшего героя или человека, известного своими доблестями и отвагой, тогда как не украшенные ничем, кроме пробивающейся травы, земляные холмики указывали на место последнего приюта людей поскромнее. Тут же посреди этого пристанища мертвецов располагался небольшой домик, занимаемый престарелым муллой, чья обязанность состояла в том, чтобы ухаживать за кладбищем и молиться за ушедших. К нам подбежал присланный им паренек, который предложил сухофрукты с чаем и пригласил нас в дом.

Позже я прошелся среди могил в сопровождении старого муллы, поведавшего мне ужасные подробности вражеского наступления на его страну; узнав, что я не русский, он обрушил поток проклятий на головы захватчиков.

– Они говорят, что это мы начали войну, – бормотал старик, – а сами удерживали наших купцов в Казалы, чтобы спровоцировать хана. Теперь наши лучшие дни позади и правят нами неверные.

Отъехав от кладбища на семь верст, мы пересекли еще один канал – Казабат. Приближалась ночь, и, поскольку мы до сих пор не повстречали отправленного мною в Хиву посланца, решено было заночевать в деревушке под названием Шамахулур. Для поиска ночлега тут не понадобился даже проводник. Из большого солидного дома вышел человек в дорогой одежде и с приятным выражением на смуглом лице. Он попросил оказать ему честь и отдохнуть под его крышей до следующего утра. По всему было видно, что в благополучии он превосходил нашего вчерашнего хозяина. Выделенная для гостей комната хоть и походила мебелью и устройством на место нашей предыдущей ночевки, однако же сильно превосходила его размерами, коврами и качеством всего остального.

Хозяин наш оказался большим любителем охоты. Он держал несколько ястребов. Птицы эти широко используются хивинцами для преследования дичи. Чаще всего их пускают вдогонку за сайгаками или зайцами. Ястреб, парящий над головой жертвы, бьет клювом ей между глаз, и это сбивает животное с толку, после чего оно становится легкой добычей для гончих.

– А вы разве не охотитесь так у себя в стране? – спросил хозяин.

– Нет, мы охотимся на лис, но с одними гончими, а сами скачем за ними на лошадях.

– А ваши лошади похожи на наших? – вопросил он.

– Нет, они, как правило, не такие изящные, и плечи у них покрепче. В общем, наши лошади посильнее. Думаю, на короткой дистанции галопом они ваших обойдут, но вот на длинной они, скорее всего, уступят.

– А вы кого больше любите – вашу лошадь или жену? – заинтересовался мужчина.

– Ну, это зависит от женщины, – ответил я, а проводник, присоединившийся тут к нашему разговору, сообщил, что в Англии жен не покупают и не продают и что я холост.

– Что?! У вас нет жены?

– Нет. Как бы я путешествовал, если бы женился?

– Да очень просто. Оставили бы ее дома, заперев под замок, как все наши купцы делают, когда уезжают по торговле.

– В моей стране женщин дома не запирают.

– Воистину чудеса! – отреагировал мой хозяин. – А как вы можете им доверять? Разве не опасно подвергать их такому сильному искушению? Они ведь несчастные слабые создания, их легко увести. Но скажите, если одна из них изменит своему мужу, как он поступает?

– Ну, он идет к нашему мулле, которого мы называем судьей, получает развод и женится на ком-то еще.

– Что?! Вы хотите сказать, что он не перережет своей жене горло?

– Нет. За такое его самого, скорее всего, повесят.

– Что за страна?! – покачал головой хозяин. – У нас в Хиве все-таки лучше устроено.

Проводника же больше всего удивили цены на лошадей в Англии.

– А что бедные люди делают? – спросил он.

– Как – что? Ходят пешком.

– Пешком?!

– Да, да, пешком.

Это мое утверждение настолько поразило его, что он отказывался принимать его на веру.