Поэзия и проза Древнего Востока

Тошной стала мне моя жизнь!
Жалобам моим волю дам,
в горечи души моей заговорю!
Скажу Богу: не засуживай меня,
открой, за что Ты на меня напал?
Что за выгода Тебе неправду творить,
отвергать творение Твоих же рук,
а над умыслом злых являть свет?

Разве плотские очи у Тебя

и разве зришь Ты, как зрит человек;
разве дни Твои, как человека дни,
и, как дни мужа, — годы Твои, —
что Ты допытываешься о моей вине
и о грехе моем чинишь сыск,
хоть ведомо Тебе, что невинен я?
А из Твоих рук не избавит никто.

Твои руки дали мне вид;

а после Ты обернулся — и меня сгубил!
Вспомни, что из глины Ты создал меня —
а ныне возвращаешь меня в прах!
Не Ты ли вылил меня, как молоко,
и, как творог, сгустил меня?
Кожей и мясом Ты облек меня,
костями и жилами скрепил меня,
жизнь и милость даровал Ты мне,
и я дышал, Тобою храним.

Но вот что скрывал Ты в сердце Твоем —

знаю, вот что у Тебя на уме:
Ты выследишь меня, чуть погрешу,
и больше мне чистым не быть!

Если виновен я — горе мне!

А если прав — мне головы не поднять:
я насыщен стыдом и горем пьян.

Чуть ободрюсь, Ты травишь меня, как льва,

противу меня дивно велик:
по́слуха за по́слухом выводишь Ты,
умножаешь ярость Твою,
и новая рать на меня идет!

Зачем Ты из чрева вывел меня?

Пускай бы я умер, не увиден никем,
как будто и не было меня,
из утробы в могилу перенесен!
Вот, недолги дни мои!
Отступи ж от меня и дай вздохнуть,
прежде, чем без возврата уйду
в страну, где мрак и смертная тень,
где темная темень и мерцает мгла,
в ту неустроенную страну,
где даже и самый свет — тьма».

Глава 11

И отвечал Цофар из Наамы, и сказал: