Поэзия трубадуров. Поэзия миннезингеров. Поэзия вагантов

Император без короны,
Без державы чувством я богат.
Осчастливлен я, влюбленный,
Красоте такой впервые рад.
Меня другие не прельстят.
Я буду верен ей всегда.
Прикован к ней мой ненасытный взгляд.

«Вверься, рыцарь, доброй даме!

Злых беги! Вот мой тебе совет.
Злые помыкают вами.
Им служить, поверь мне, смысла нет.
Любить злодейку — тяжкий грех.
Однако рыцарь мне знаком,
Которому она дороже всех».

«Сердце ноет, сердце тужит.

Кто бы сердце мне угомонил!
Пусть он верой-правдой служит,
Рыцарь мой мне все-таки не мил.
Весь мир он для меня забыл.
Уж лучше бы уехал он,
А то навеки будет мне постыл».

* * *

«Неужто ночь прошла?[179]
Попробуй тут заснуть!
Как первый снег, бела
Нагая эта грудь.
Обманщица нежна.
Я думал, что она
Полночная луна.
И вот рассвет».

«Давно ему пора

Со мною распроститься.
Иначе до утра
Мой милый загостится.
Светает за стеной.
Лежал во тьме ночной
Он только что со мной.
И вот рассвет».

«Не даст она мне спать,

Целует горячей.
И жалобы опять,
И слезы из очей.
Свою судьбу кляня,
Мы не отсрочим дня.
Так обними меня!
И вот рассвет».

«Как ночью был он смел!

Мы не смыкали вежд.
Узреть меня хотел
Он без моих одежд.
Ах! Непристойный вид!
Смущение и стыд
Мой рыцарь мне простит.
И вот рассвет».

* * *

Чаянья, мечты, предположенья!
Я как тот малыш, которого влекло
Свое собственное отраженье:
К зеркалу прильнул он и разбил стекло.
От моей надежды было мне светло.
Нынче я прозрел в изнеможенье:
Бесполезно все мое служенье,
Принесла моя любовь мне только зло.

Ах, любовь на радость всей вселенной!

Сон сморил меня среди моих невзгод,
В госпожу во сне смотрюсь я, пленный,
Предвкушая изобилие щедрот.
И поныне мне покоя не дает
Отблеск этой красоты мгновенной.
Радостью прельщает сокровенной
Этот сладостный, пунцовый, жаркий рот.

Прелестью подобной наделенный,

На глазах завянуть обречен венец.
Блекнет лик, судьбою опаленный.
Это созерцать — вот пытка для сердец!
Так в колодец день за днем глядел юнец,[180]
Жаждою томим неутоленной.
Изнывал он, сам в себя влюбленный,
И, собой любуясь, умер наконец.

Светлая жена! Еще в начале,

Когда только снизошла ты в дольний тлен,
Понял я: в разлуке и в опале
Чувству моему не ведать перемен.
Пусть продлится до могилы этот плен.
Я теперь одумаюсь едва ли,
В горестях моих, в моей печали
И в безумии моем навек блажен!

* * *