— Сеньор Эльяс Кайрель, задатьХочу я вам вопрос такой:Скажите, лживости людскойНе поддаваясь ни на пядь,Зачем вы песни прежние забылиИ от меня вы сердце отвратили?Ведь с вами я такая ж, как была,Вам отказать ни в чем бы не могла.— Нет, донна Изабелла,[165] статьУспели вы совсем другой,Вы прежде щедрою рукойМне честь умели воздавать.Мои вам песни радость приносилиИ столь искусно вас превозносили,Но замолчит жонглерская хвала,Коли наград она не обрела.— Сеньор Кайрель, что тут сказать!Признаться, вижу я впервой,Чтоб обернулась лишь игройСердечной дружбы благодать.Жаль, всех других я остеречь не в силе:С моих же слов вас слишком полюбили.А донну славят лишь ее дела, —Вы не нужны мне! Все я поняла!— Что ж, Донна! Песней оглашатьНе стану пышный ваш покой.Но на душе моей покой:Себя не жалко мне лишатьСвоих заслуг неоцененных илиВсех тех наград, какими обходили...Другая донна чванство отмела,Не встречу в ней коварства или зла.— Сеньор, легко вас разгадать!К чему пустых упреков строй!К чему обид притворных рой!Ну что ж! Не стану вас держать —Идите же, коль песни вам постыли,В свой монастырь, где прежде дни влачили.Я с просьбой к Иоанну[166] бы вошла,Чтоб вас опять обитель приняла.— Мне, Донна, не к лицу вкушатьСвой хлеб в обители святой, —Вот вам о суете мирскойПора под старость забывать...Нет, клевещу бесстыдно! Но не вы ли,Жестокая, мне душу истомили?Прекрасней вас земля не создала,Но как меня обида извела!— Сеньор Эльяс, вы так и не открыли,Какой подруге сердце подарили?Добиться милой я б вам помогла,Когда и вправду столь она мила.— Нет, Донна, нет! Уста бы всё сгубили,Когда бы имя это возгласили!Боюсь молвы, молва людская зла, —И страсть моя во глубь души ушла.
Господь велел, чтоб Ева и Адам[167]Не устыдились сопрягать телаИ чтоб любовь такая перешлаКо всем от них рожденным племенам.Адам — наш корень. Дерево цветет,Коли от корня жизнь к нему течет,И днесь, тела влюбленных сочетая,Творится воля господа святая!