Поэзия зла

Присев возле заднего колеса, я фотографирую зернышки гравия, застрявшие в протекторе. Возле дома Дэйва гравия вроде бы не было, но кто знает – поблизости может оказаться парковка, посыпанная гравием, и это даст возможность рассмотреть появление его автомобиля в том районе. Отколупываю несколько зернышек гравия как образцы и укладываю в пакетик, который затем прячу в свою сумку. Затем обхожу машину и останавливаюсь у водительской дверцы, где прикидываю возможность сделать мазок на ДНК. На данном этапе в суде он принят не будет, но позже я возьму еще один – после того как докажу, что он наш парень.

– Что это вы себе позволяете?

При звуке ледяного голоса Ньюмана у себя за плечом и спиной, где я хотела бы его видеть меньше всего, я рывком оборачиваюсь и вижу, что он стоит рядом, буквально в нескольких шагах; чертовски близко. На нем желтовато-золотая «бабочка» под цвет цветов в его саду. Интересно, подбирала ли этот оттенок его жена и помогает ли ей этот символ семьи и дома притворяться, что он не монстр? Потому что она знает. Я видела это у нее по глазам. Я знаю, что она знает.

Я держу марку, а он не сводит своих умно-пронзительных зеленых глаз с моего лица. В душе за этими глазами притаилось зло.

– Что вы здесь делаете? – повторяет он вопрос.

– Жду вас.

– Больше похоже на то, что вы прячетесь здесь с тайным умыслом.

– Семантика. Люди вроде вас должны ее обожать, верно?

– Что значит «люди вроде нас»?

«Убийцы», – думаю я, но вслух говорю:

– Профессора.

Он усмехается кисло-сладкой усмешкой. Я его позабавила.

– Так вот в какую игру мы играем?

– Мы, – подчеркнуто говорю я, – в игры не играем вообще.

– Ах вот как? – подхватывает он вызов.

– Где вы были прошлой ночью?

Брови Ньюмана сходятся у переносицы.

– При чем вообще здесь прошлая ночь?

– У нас было второе убийство.

Понимание медленно заливает его лицо, в уголках рта зреет намек на гнев.

– Которое, по-вашему, совершил я, – произносит он.

Эти слова я не опровергаю и не подтверждаю, и лишь повторяю свой вопрос:

– Где вы были прошлой ночью?

Нескольких прохладных мгновений он изучает меня – и, несмотря на нехорошую бледность вокруг рта, совершенно не проявляет взрывной реакции, типичной для большинства застигнутых врасплох. А лишь непринужденно говорит:

– На благотворительном вечере с моей женой. В университете, на глазах у сотен свидетелей. А затем, дома, лег с ней же в постель. И мы обнялись, как дети.

Они обнялись. Я вас умоляю. Мысли возвращаются к безжизненному лицу Дэйва, и гнев зажигает в моей груди пронзительно-горячую точку.

– Вы знали студента-медика по имени Дэйв Гейнс?

– Медицинской школы у нас здесь нет, и вообще я преподаю на факультете уголовного правосудия.

– По крайней мере в одном из своих курсов вы увязывали убийство с поэзией, – напоминаю я. – А в Остине наряду с университетом есть еще и медицинская школа Делла – факт, известный нам обоим.

– Та школа находится на Ред-Ривер-стрит. И ее студенты здесь даже не появляются. Медики там, а судебники здесь. Их ничего меж собой не связывает. И студентам-медикам я не преподаю.

– Вы знали…

– Нет. Его я не знал. Что еще, детектив Джаз? – Его губы снова ехидно кривятся, и ответа он не ждет. – Слушайте, может, мне купить вам кулек пончиков? Это заставит вас уйти? Копы ведь любят пончики?

– Только в качестве празднования поимки убийц и помещения их за решетку. Скоро свои пончики буду есть и я. Теперь что касается моего ухода. Вы этого хотите?

Этот вопрос я задаю, несмотря на то что этот человек топтался у меня под дверью.

– Учитывая, что я даже не знаю людей, в убийстве которых меня обвиняют, я действительно хочу, чтобы вы ушли, – говорит он. – Хотя не похоже, что мне настолько повезет.

Я лезу в сумку и достаю набор для сбора ДНК.

– Проведите-ка по внутренней стороне щеки: мне нужен ваш образец ДНК.

Его острый взгляд скользит по тампону, затем возвращается к моему лицу; в глазах что-то потаенно злое, чему нельзя дать названия.

– Ну уж нет. Сдавать свою ДНК шустрому детективу, которому так и не терпится закрыть свое дело… Я слышал о нечистых делах вашего отца. Подозреваю, что яблоко от яблони недалеко упало.

Выдав мне эту оплеуху, он щелкает замком двери, забирается в свой минивэн и беспрепятственно скрывается. Я смотрю ему вслед и слышу его послание громко и ясно. Он только что дал понять, что знает обо мне далеко не понаслышке.

Глава 47

Мой первый порыв – помчаться в дом Ньюмана и поговорить с его женой, прежде чем он успел состряпать себе алиби, но этот шаг, увы, нелогичен. По здравом рассуждении я в первую очередь обратилась бы за образцом к ней. План, который мы обсудили с Лэнгом, именно таким и был: использовать ее, чтобы потом надавить на Ньюмана, что было бы моим следующим и вполне успешным шагом. Вот как сегодня утром надлежало действовать с подачи моей логической, более умной половины. Я же вместо этого пошла на поводу у эмоций, действуя по их указке, чего в моей работе допускать ни в коем случае нельзя. И вот теперь остается только злиться – на кого? На себя, любимую. Так облажаться… Просто отстой.