— Тебе легче? — заботливо спросил Кирилл, прогуливаясь с Любой по Приморскому бульвару, залитому светом фонарей. Туристов былo мало, все же не сезон. Корабли покачивались на волнах, лунная дорожка мерцала на черной глади спокойного, умиротворенного моря, и казалось, в мире не может быть ничего странного и нереального. В этом шумном пoртовом городе, живущем по своим законам, не может быть никаких демонов и зла. Все это — часть страшных историй, которые дети рассказывают в лагере у костра, но никак не реальность.
Но было же разбитое зеркало, напугав их до чертиков!
— Вроде легче, прогулки всегда помогают, — отозвалась Люба, чуть пожав плечами. Она шла рядом с Кириллом и боялась за него. Было жутко — а чтo, если бы он два дня тому не вошел в ее квартиру? Так и носил бы проклятие в себе? Рано или поздно, но оно привело бы его к какой-то трагедии. Духи всегда приходят за такими людьми.
Люба и ее спутник свернули в Пионерский парк, прошли вниз по склону по уютной аллее, засыпанной желтыми и багровыми листьями. Переплетение пешеходных дорожек манило во тьму, и Чирикли то и дело посматривала по сторонам, словнo все ещё боялась теней запределья, которые хотели добраться до Кирилла. Они вышли к лестнице, ведущей в парк, миновали клумбы с сухими цветами, и вскоре со смотровой площадки им открылось море. Огромное и величественное. Оно сливалось с сумрачным нeбом и казалось бесконечным.
— Пойдем к Потемкинской? — предложила Люба, вдоволь налюбовавшись на виды. — Спустимся к пирсу, а потом можно отправляться отдыхать, завтра тяжелый день. Тебе на работу, потом смотр ансамбля, а до твоего приезда нам нужно будет прорепетировать…
— Ты точно уверена, что остаться у Иры хорошая идея? — уточнил Кирилл, подавая девушке руку.
— Думаешь, она сейчас не одна? — усмехнулась Чирикли.
— Думаю, да. Я слишком хорошо знаю Ваньку, и он не упустит своего. Твоей подруги нет дома… или она там не одна.
— Если дядя узнает, что я осталась у мужчины… — Люба покачала головой. — Я боюсь даже представить, что будет. Но ты прав, мешать твоему другу и Иринке не стоит. Mало ли, а вдруг у них получится что-то серьезное?..
— Люба, — вдруг перебил ее Кирилл, желая отвлечь от опасной темы — он мог точно сказать, что Ивану серьезные отношения не нужны, — что ты почувствовала после того, как мы вышли из твоей квартиры? Ты сказала, я проклят. Прoшу тебя, не молчи. Я же вижу, происходит что-то странное. Не хочу в это верить, но если отмести мысль про наше коллективное помешательство… в общем, мне надо знать. Знать о проклятиях и вашей магии.
— Понимаешь… основу магии цыган всегда сoставляли привороты и заговоры. Это могучая сила, против нее никто не устоит… Но все эти аферисты, что бродят по улице, на самом деле магией не владеют. Они могут обморочить, задурить голову, тумана напустить… Но бояться их не стоит. Их цель — заработать денег, вернее, выманить эти деньги у доверчивого человека. Он сам все отдаст…
— Плавали, знаем, — сдержанно кивнул Кирилл, когда Чирикли замолчала. — У друга жена пострадала, такое ощущение, что ее загипнотизировали.
— Вот этой техникой шарлатаны владеют отлично, — усмехнулась Люба. Окинула взглядом Морской Вокзал, шагнула на длинную широкую лестницу, вопросительно взглянула на спутника, готов ли он пройти почти двести ступеней. Фуникулер уже несколько лет находился на бесконечной реставрации, и когда заработает — неизвестно. За спиной тянул к морскому вокзалу руку со свитком каменный Дюк, впереди чернело море.
По мере спуска видны были только площадки, а парапеты казались параллельными, потому что лестница расширялась книзу и смотрелась гораздо длиннее, чем на самом деле. Для многих туристов Потемкинская лестница из-за этого становилась большим разочарованием — они ожидали больше помпезности, а Люба любила здесь прогуливаться из-за шикарного вида на море и корабли.
— Знаешь, — продолжила девушка, — настоящий маг всегда пользуется талисманами, меня учили их делать, но вот как-то не приходилось вспоминать эту науку всерьез…
— А как же гадалка Чирикли и ее салон волшебства? — попытался подтрунить Кирилл, чтобы немного разрядить атмосферу.