Погасни свет, долой навек

– Благодарю за щедрость, Дамиан. – В голосе Элинор прозвучал сарказм, и впервые она не сделала перед его именем заминку. – Полагаю, мистер Гамильтон все вам расскажет в подробностях. А я устала.

Она прошла мимо, обдав Дамиана запахом нагретого на солнце палого листа.

– И избегайте темных нарядов, прекрасная Линор, – не удержавшись, поддел ее Дамиан. – Не хочется, чтобы наша компаньонка выглядела точно образцовая учительница. Никогда, знаете ли, не любил учительниц.

– Постараюсь учесть ваши пожелания, Дамиан, – холодно отозвалась Элинор и вышла. Шаги ее стихли на лестнице.

Грегори проводил молодую женщину задумчивым взглядом.

– Ну надо же. Еще полчаса назад мисс Кармайкл была чем-то перепугана, едва не падала в обморок, и – на тебе.

– Что ж, я тоже могу положительно влиять на женщин, – улыбнулся Дамиан. – Какие-то еще подробности?

– Ничего, – покачал головой Грегори. – Тут тупик. Найтингейл мертв, тело его дочери так и не привезли в Англию. В доме новый жилец, кажется, ничем с Найтингейлом не связанный.

– Отчего он умер, кстати?

– От мелодрамы, – проворчал Грегори. – Увидел на континенте «нечто», слег и умер. Исходя из рассказа жены викария, это может быть что угодно, от проклятия до гриппа. Я попытаюсь найти его врача и завтра же займусь поисками этой миссис Гиббс.

– Давай, – кивнул Дамиан. – А я пороюсь в библиотеке. Надо бы вернуть мои книги… не заглянешь на вокзал, кстати? А я для начала посмотрю, нет ли в здешних томах упоминания подобных «чудовищ». Не может такого быть, чтобы никто из Гамильтонов о них никогда не слышал…

Дамиан потеребил мочку уха, пытаясь поймать мысль, и ухватил-таки ее за хвост.

– Точно! Дневники! Здесь, должно быть, только записки Квентина Преподобного, но я совершенно точно забрал из замка тетради, которые Катриона заказывала переписать и переплести. Не просто же так она это сделала, верно? Что-то должно быть в тех тетрадях. Забери мой багаж. – Дамиан ткнул в брата пальцем для пущей убедительности. – Идем, квитанция должна сохраниться у Франка.

* * *

В этот раз Грегори поднялся первый, едва только рассвело. Окна в гостиной были распахнуты настежь, пропуская тусклый свет осеннего утра, и одна из нанятых накануне горничных, блондинка, растапливала камин. Из ведерка с углем нахально торчала связка рябиновых веток. Увидев Грегори, девушка поднялась и присела в реверансе. В ее исполнении это выглядело как высочайшее одолжение, точно она не выражала почтение, а оказывала честь. Так королева подает руку для поцелуя.

– Сэр.

– Готов завтрак? – спросил Грегори, разглядывая девушку. Она была одета в форменное платье и причесана аккуратно, и все же рождалось ощущение некоторой небрежности. – Как твое имя?

– Алессандра, сэр. – девушка вновь изобразила реверанс. – Принести завтрак сюда или накрыть вам в столовой?

– Я позавтракаю здесь, – решил Грегори, вспомнив столовую, мрачность которой ничто не могло исправить.

Горничная вернулась спустя десять минут с тяжело нагруженным подносом. Что ж, решил Грегори, горничные определенно со странностями, но по крайней мере с кухаркой Дамиан не просчитался. Булочки вышли великолепные, а поджаренный бекон хрустел именно так, как ему нравилось.

Покончив с завтраком, Грегори оделся и вышел из дома. Некоторое время он стоял на пороге, щурясь от яркого солнца, как раз выкатившегося на небосклон, и размышляя, как ему сейчас следует поступить. Вернувшись в дом, он подозвал вторую горничную, пронзительно-рыжую, что в этот момент сметала пыль с картинной рамы.

– Вы…

– Пегги, сэр, – кивнула горничная. – Вам что-то нужно?

– Платье… – Грегори тряхнул головой. – Не мне, мисс Кармайкл. Разыщите для нее подходящее платье, наверняка что-то завалялось здесь в сундуках. Что-нибудь цветное, яркое, подходящее молодой женщине. И чтобы в нем не стыдно было появиться в приличном обществе. А то, что у нее есть, выкиньте или сожгите.

– Я все сделаю, сэр, – кивнула горничная и вернулась к уборке.

Оставив все это на женщин, в конце концов в женских нарядах он понимал мало, Грегори отправился сперва в городской архив. Как он и предполагал, в газетах о гибели молодой девушки на юге Франции писали, и немало. Впрочем, ничего особенно полезного в прессе сказано не было. Мисс Элизабет Найтингейл вместе со своей подругой, мисс Розмари Фишер, и компаньонкой – миссис Гиббс, почтенной вдовой, отправились в путешествие вскоре после Пасхи 1880 года. Не прошло и месяца, как бедная мисс Найтингейл слегла с лихорадкой и скончалась. Было подозрение на некую опасную моровую болезнь (газеты, как всегда, темнили, силясь создать сенсацию), а потому девушку захоронили сразу же. Вот и все, что можно было отыскать. Грегори пролистал газеты, не нашел больше ничего полезного и вынужден был архив покинуть.

Единственное, что он узнал, так это место захоронения Элизабет Найтингейл: деревушка близ монастыря Святого Креста в Лангедоке.