Погасни свет, долой навек

– Где, кстати, Линор? – Дамиан оглядел комнату. Элинор умела быть незаметной, но, когда молодая женщина исчезала совсем, он отчего-то начинал испытывать смутное беспокойство. Элинор была слишком важна сейчас.

– Отправилась за покупками, – неохотно ответил Грегори. – Разозлилась из-за платья и отправилась за покупками.

– Ага, – кивнул Дамиан. – Что случилось с платьем?

– Я велел его выкинуть, – сказал Грегори, скрываясь за газетой. – Оно превратилось в обноски и годится только на половую тряпку.

– Ага, – снова кивнул Дамиан. Обычно это он бывал провокатором, говорящим все, что думает. Но иногда и Грегори удавалось что-то эдакое отчебучить. – А потактичнее на это намекнуть нельзя было?

– А на это можно «намекнуть» как-то тактично? – прозвучал до крайности ядовитый вопрос.

Дамиан обернулся. Элинор стояла в дверях, вся шоколадно-зеленая (считая и перья на шляпке), а за ней возвышалась, полыхая рыжей шевелюрой, которую не укротить ни гребнями, ни шпильками, Пегги с грудой коробок. Склонив голову к плечу, Дамиан изучил эту новую Элинор от фазаньих перьев на аккуратной, совершенно немодной шляпке до все таких же практичных туфель со шнуровкой и маленькими декоративными пряжками. На ней были темно-зеленые шаровары и коричневый жакет, в тонкую зеленую полоску, с рядом медных пуговок, и никто в здравом уме не назвал бы ее сейчас «скучной». Пожалуй, перемена в гардеробе Элинор была слишком радикальна, по крайней мере для Грегори. Он осмотрел Элинор с ног до головы и обратно и икнул.

– Это блумерсы, – шепнул Дамиан, давясь смешком. – Слышал, в Америке сейчас все дамы так носят.

– Сначала это, – так же шепнул Грегори, – а потом они потребуют себе избирательное право и мужскую работу?

– Ничего не имею против избирательных прав, – хмыкнул Дамиан уже вслух. – Садитесь, Элинор, и должен сказать, вы обворожительны.

– И прекрасно развлеклась, – спокойно ответила Элинор. – А теперь развлечься можете вы, мистер Гамильтон. Вот счета. Я хотела сперва записать все эти траты на ваш счет, но потом подумала, что меня неправильно поймут в магазинах, так что оплатила покупки из своих денег. Вы мне должны.

Дамиан зааплодировал.

– Браво! Браво! Позаботься об обеде, Пегги. Вы, надеюсь, приобрели и вечернее платье, Элинор?

Элинор посмотрела на него столь холодно, что Дамиан даже поежился. Эту женщину, кажется, не стоило злить, сколь бы обманчиво невинное и беззащитное впечатление она ни производила сперва.

– Нет. Не думала, что оно потребуется.

– Увы. Коль скоро вы приглашены на премьеру в отменный театр.

Элинор вскинула брови.

– И давно ли я приглашена на эту премьеру, скажите, Дамиан?

– Понятия не имею, Дженет мне еще не ответила, – ухмыльнулся Дамиан. – Впрочем, можете не беспокоиться, без билетов она нас не оставит.

– А я и не беспокоюсь, – сухо сказала Элинор. – С вами мне, кажется, вообще некогда беспокоиться о мелочах. Я пойду, переоденусь к обеду. Прошу меня простить.

Она вышла, на ходу вытаскивая булавки и снимая шляпку, которую тотчас же подхватила горничная. Когда дверь за ней закрылась, Грегори изумленно покачал головой.

– Ну и ну…

– Чему ты так удивлен? Тому, что мисс Элинор Кармайкл так хороша собой? – Дамиан хмыкнул. – Или тому, что она показывает зубки? Последнее исключительно к добру. Женщина бесхарактерная сгинет без следа.

– Но вот этого я как-то не ожидал… – Грегори просмотрел счета. – Хотя она обходится значительно дешевле Лауры.

Дамиан покачал головой. В некоторых ситуациях Грегори оказывался истинным сыном своей эпохи. Вот он, почтенный отец семейства, молча одобряющий непомерные траты жены и дочерей и выгадывающий еще деньги на подарки любовницам. Хотя Грегори, конечно, не стал бы заводить больше одной. Да и в количестве дочерей был бы умерен.

– Странная, очень странная женщина, – покачал головой Грегори. – Знаешь, что мне о ней сказали у леди Морроу?

Дамиан пожал плечами. Он бы вообще не стал слушать, кто там и что говорил на этом сборище. Если, конечно, речь не шла о подозрительнейшей Денизе де Брессей, о которой также следовало разузнать.

– Одна из гостий, Эмма Мортон, узнала Элинор Кармайкл. Они учились вместе. И эта самая мисс Мортон сказала, что рядом с Элинор люди умирают.

– Рядом с любым из нас люди умирают, – покачал головой Дамиан. – Этого нельзя избежать.

Грегори сощурился.

– Ты еще недавно подозревал ее, но… она ведь тебе понравилась?

– Она образованна и одинока, ей не на кого оглядываться и некого компрометировать. Единственное, что ограничивает ее, – собственная гордость и, похоже, собственное же понятие о приличиях. И у нее, насколько я теперь могу судить, независимый характер. Мне нравятся такие люди.

– Не ты ли намекал, – напомнил Грегори, – что мисс Кармайкл – типичная гувернантка, начитавшаяся романов?

– Во-первых, я тоже ошибаюсь. Во-вторых, не следует все, что я говорю, принимать на веру. В-третьих, одно не исключает второго, а второе – третьего. О… Элинор.