Погоня за матерью

Когда я вошел в кабинет, Вулф сидел за своим столом и потягивал пиво, а Сол расположился в красном кожаном кресле, попивая вино. Слева от него, на этажерке стояла бутылка "Кортон Шарльмань". Судя по всему, говорили они о литературе; на столе перед Вулфом лежали три книги, а четвертую, раскрытую, он держал в руке. Войдя, я на цыпочках прошествовал к своему креслу, уселся и навострил уши. Да, так и есть - литература. Я встал и направился к двери, но на полпути меня остановил голос Вулфа.

- Что, Арчи?

Я обернулся.

- Не хотелось прерывать ваш интеллектуальный диспут. - Я подошел к Солу. - Порнухой, мистер, не интересуетесь? - И вручил карточки.

- Сегодня она не появлялась, - сказал Сол, рассматривая фотоснимки. Управлялся он с ними столь же ловко, как с карточной колодой. Посмотрев почти половину, он, наконец, приостановился и вынул из пачки одну фотографию, чтобы разглядеть при свете. - Вот она!

Я взял у него снимок. Фотография вышла четкая, причем почти три четверти её занимало женское лицо, снятое под тем же ракурсом, что и остальные, снизу вверх. Широкий лоб, глаза расставлены не широко, но и не узко, узковатый нос, зато великоватый рот, чуть заостренный подбородок. Взгляд устремлен немного вправо.

- А что, она даже миловидная, - сказал я.

- Вполне, - согласился Сол. - Поступь, кстати, у неё легкая и пружинистая.

- А все остальное?

- Рост пять футов и семь дюймов. Вес около ста двадцати фунтов. Лет тридцать пять-тридцать семь.

- Дай мне, пожалуйста, конверт. - Сол протянул мне конверт, и я упрятал в него все фотографии. - Еще раз извините, что помешал вашей ученой беседе, господа! Мне пора идти. Если понадоблюсь, то номер миссис Вэлдон вам известен.

Начиная с воскресенья, наши с Люси отношения были несколько натянутыми. Впрочем, нет, это не совсем точно. Натянутыми были отношения Люси с окружающим миром, а я просто попал под горячую руку. В воскресенье вечером ей позвонил её адвокат по поводу публикации в "Газетт", а в понедельник днем он пришел обсуждать статью. По мнению адвоката, Люси допустила серьезную промашку, афишируя эту историю, и он не жалел слов, распекая и осуждая её. Еще более резко выразилась Лина Гатри, лучшая подруга Люси. Телефон её буквально обрывали, звонили и друзья и враги, причем одним из них, судя по замечанию Люси, был Лео Бингэм.

Такая вот ко вторнику сложилась обстановочка. Поэтому я ничуть не удивился, когда после того как Мария Фольц проводила меня наверх в гостиную, мне пришлось прождать там целых полчаса, прежде чем пожаловала хозяйка. Остановившись в трех шагах от меня, она сухо осведомилась:

- Что-нибудь новое, Арчи?

- Только свежие фотографии, - ответил я. - Сделанные вчера.

- Понятно. Много их?

- Пятьдесят четыре.

- И что, я непременно должна их просмотреть? У меня голова болит.

- Можешь все не смотреть, - уступил я и, порывшись в конверте, достал нужное фото. - Только на одну хотя бы взгляни. Она несколько отличается от других.

Люси мельком взглянула на нее.

- И что в ней такого особенного?

- Ставлю три против одного, что это именно та женщина, которую мы разыскиваем. Мать твоего ребенка. Она приехала в такси, которое поджидало её, пока она подходила смотреть на мальчика. Она провела рядом с коляской почти минуту, потом уехала в этом же такси. Ты её узнаешь?

Люси присмотрелась повнимательнее.

- Нет.

- Посмотри получше, - настойчиво попросил я. - К свету поближе поднеси.

- Но я не... Впрочем, ладно, будь по-твоему. - Люси поднесла фотоснимок к настольной лампе, включила, присмотрелась и... нахмурилась. Потом посмотрела на меня.

- Где-то, пожалуй, я её видела.

- Тогда позабудь свою головную боль, вообще позабудь обо всем на свете и сосредоточься на этой фотографии. Разумеется, рано или поздно мы все равно эту женщину опознаем и найдем, но вот уже полтора месяца мы топчемся на одном месте, бьемся головами об стенку и, главное, тратим твои деньги и нервы. Все это может сразу закончиться, если ты вспомнишь, кто она такая. Будь добра, посиди уж ещё немного возле лампы и подумай. Лады?

Люси закрыла глаза, потерла лоб и присела. На фотокарточку она больше не смотрела, взгляд её был устремлен в пустоту, губы стиснуты. Внезапно она вздернула голову и хлопнула себя по лбу.

- Господи, ну конечно же! Это Кэрол Мардус!

Я невольно рассмеялся, потом, видя её недоумение, пояснил:

- Знаешь, Люси, за время нашего знакомства я видел тебя в самом разном расположении духа, от безудержно веселой и даже бесшабашной до мрачной и неразговорчивой. Но такой растерянной, как сейчас, вижу впервые. А рассмеялся я потому, что, оказывается, это довольно забавно.

- А вот мне вовсе не до смеха.

- Это пустяки. Так ты уверена, что эта женщина - Кэрол Мардус?

- Да. Безусловно. Удивительно только, что я сразу её не узнала.

- Кто она, и чем занимается?