Пограничная стража России от Святого Владимира до Николая II

С тех пор прошло много лет, но, как видим, и теперь имеется еще много мест, где жилье пограничного офицера, мягко говоря, оставляет желать лучшего. Думается, что это несправедливо по отношению к нашим людям, чей труд, может быть, и не очень заметен, но зато так важен для безопасности государства. И, как говорится, слава богу, что в последнее время, кажется, стали это осознавать. Во всяком случае, если судить по нашим официальным документам, заметен резкий поворот к вопросам социальной сферы, и, надо полагать, офицеры-пограничники скоро на себе ощутят эти благотворные перемены.

Женщины наших пограничных окраин, конечно, понимали, что новое благоустроенное жилье не вырастет по мановению волшебной палочки по всей границе, и они терпеливо ожидали лучших времен. И все же одно обстоятельство вызывало у них крайнее возмущение. А дело заключалось вот в чем.

По роду своей службы пограничному офицеру вместе с семьей приходится часто менять место жительства, а любой переезд связан со сменой квартиры. Как говорится, только обжился, привел в порядок квартиру – переезжай на новую. И каждый раз все начинается с ремонта. Хорошо еще, если перед вами квартиру занимала аккуратная хозяйка, а ведь бывает совсем по-другому.

«За короткое время служения в пограничной страже, – пишет Ольга Ляшкова, – моему мужу как младшему в бригаде часто приходилось переезжать с места на место, из отряда в отряд. Боже мой! Какие квартиры и вещи приходилось нам принимать! На Кавказе при каждой казенной квартире полагаются казенные домашние вещи, как то: кровати, комод, буфет, гардероб, кухонная посуда, столы, стулья и т. д. Переехав в один из отрядов, мы все эти вещи нашли в таком жалком виде, что даже починить их не было никакой возможности. В комоде, где обыкновенно хранится белье, все ящики были покрыты слоем какого-то уже протухшего сала, выскрести и вымыть которое не было возможности; у обеденного стола отломаны ножки; в таком же виде и стулья».

Часто, часто приходилось женам пограничных офицеров сетовать на принимаемые в «ужасном виде» квартиры. Поиски печника, плотника в отдаленной местности – дело не простое. Вот и приходилось по три-четыре месяца жить в грязных, запущенных квартирах. Почему же, спрашивали женщины, каждый раз, обустраиваясь на новом месте, надо ставить новые печи, двери, замки, ручки и прочее? Разве в этом же самом не нуждались те люди, которые жили до нас? И предлагали: «Если некоторые офицерские семьи не имеют этих нравственных начал и им нужен закон, то пусть хоть этот закон обяжет их относиться к казенным квартирам подобающим образом…»

Такая уж доля выпадала женам пограничных офицеров – устроить из казенной квартиры уютный, семейный уголок. Трудна же это была задача, когда вместо ухоженной квартиры они получали полуразграбленные, обшарпанные «коптильни», «каптерки» и т. п. В таких случаях их возмущение на людей равнодушных, неаккуратных и подлинных «нерях» становится понятным.

В феврале 1912 года по корпусу пограничной стражи вышел приказ, который требовал, чтобы в казенных квартирах господ офицеров и чинов корпуса не проживали лица, ничего общего не имеющие ни с членами их семей, ни с их прислугой. Пожалуй, ни один приказ по пограничной страже не вызвал столько противоречивых суждений и споров и не наделал столько шума, как этот. Чтобы понять подоплеку этого приказа, необходимы некоторые пояснения.

Дело в том, что далеко не все женщины, ставшие женами пограничных офицеров, разделяли трудности их службы на границе. Многие, очень многие из них предпочитали оставаться дома, у родителей. Получая от мужа деньги, они зачастую нигде не работали и устраивали свою жизнь как могли: путешествовали за границу, отдыхали на море, на водах и т. п. И это продолжалось не один год, а иногда десять, пятнадцать, двадцать и более лет. Выпутаться из этой ситуации офицеру было нелегко: бракоразводный процесс стоил очень дорого, и если супруга не давала согласия на развод, то он мог продолжаться десятилетиями.

А жизнь не стояла на месте. У офицеров под видом экономок и прислуг в квартирах появлялись женщины и, естественно, дети, создавалась фактически новая семья. Таких женщин, чья совместная жизнь с офицером не была освящена таинством брака, называли «нелегальными» женами. Они были приняты в обществе, в офицерском собрании, но «законные» жены пограничных офицеров относились к ним свысока, как к людям второго сорта. «Нелегальные», естественно, платили тем же. Вот почему приказ от 8 февраля 1912 года в «легальной» части жен офицеров был встречен с явным одобрением.