Пограничная стража России от Святого Владимира до Николая II

Николай II любил сидеть здесь, в тенистой прохладе южного парка, откуда хорошо слышался неумолкающий шум моря, сквозь заросли кустарника виднелся краешек синего неба, а впереди расстилался строевой плац поста пограничной бригады. Этот маленький пост напоминал ему муравейник, в котором ни на минуту не стихала жизнь, беспокойная и тревожная, с каким-то неясным, но ощутимым внутренним напряжением. Вот солдаты вышли на улицу чистить оружие, вот они вывели из конюшен рослых рыжих коней и стали чистить их круглыми щетками, вот они занялись вольтижировкой и приемами рукопашного боя… Больше же всего нравилось императору наблюдать, как солдаты, зарядив оружие, уходили охранять границу, стараясь двигаться бесшумно и неприметно. «Значит, – думал он, – границы России не остаются без присмотра ни днем, ни ночью. И если на всех постах служат такие же сильные и ловкие молодцы, можно быть уверенным, что ни контрабандист, ни другой злоумышленник от них не уйдет и их не обманет». Здесь он чувствовал себя спокойно, уверенно. Сидел, почти не шевелясь, и старался не привлекать к себе внимания, не отдавая никаких приказаний и не вмешиваясь в жизнь пограничного поста. Лишь изредка он останавливал кого-нибудь из солдат, спрашивал о службе, о делах домашних и, угостив папиросой, разрешал следовать дальше. Солдаты также привыкли к своему царю, спокойному и доброму, и им часто казалось, что общаться с ним даже проще, чем со своими офицерами, всегда требовательными и строгими.

А император, наблюдая за жизнью пограничного поста, думал о своем, уносясь в своих мыслях далеко от того места, где находился. Близость к границе, пограничникам наталкивала его на размышления о границах России, их огромной протяженности и о трудностях, связанных с их охраной. Николай вспоминал, что до вступления на престол он вообще не интересовался охраной границы, да и отец, Александр III, не очень-то посвящал его во все сферы государственной деятельности. Ему казалось, что царствование его могучего родителя, легко сгибавшего самую прочную подкову, будет долгим и счастливым и нет никакой необходимости торопиться осваивать премудрости царского ремесла. Но отец умер неожиданно быстро, и вместе с его смертью рухнули надежды на молодость, беспечную и беззаботную. Пришлось брать на себя нелегкое бремя царской власти. К тому же он хотел не просто царствовать, а править, и потому вникал во все тонкости управления огромной империей. Работал он много, в основном один, делая все сам и не имея даже секретаря. Все бумаги разбирал лично и, прочитывая, накладывал резолюции и отправлял адресатам. Так поступал он и с еженедельными докладами министра финансов С.Ю. Витте, выполнявшего также и обязанности шефа пограничной стражи. Он вспомнил его первый доклад. Витте говорил, что его отцом, Александром III, проводилась покровительственная таможенная политика, которая приводила к значительному росту контрабанды и которой, однако, не было альтернативы. Необходимо было усиливать пограничную стражу, и Александр III создал из нее Отдельный корпус, но всю работу по ее реорганизации провести не успел. Он считал, что необходимо ужесточить порядок применения оружия на границе, чтобы заставить соседние государства «уважать неприкосновенность российских рубежей», а в организационном отношении разделить корпус пограничной стражи на округа.

Николай II был весьма поражен тогда размахом контрабанды через границу. Витте доложил, что ежемесячно происходило в среднем 986 случаев задержания контрабанды, или 12 тысяч в год, причем, подчеркивал министр финансов, эксперты считали, что задерживалась лишь десятая ее часть. Причина этого, по его мнению, – недостаточная численность штатного состава пограничной стражи: Черноморская бригада имела в среднем 1,3 человека и 0,3 строевой лошади на охраняемую версту, а Амударьинская, соответственно, 0,93 человека и 0,43 лошади. Не хватало плавучих средств. Плохо оборудованы посты и казармы, в горной и пустынной местности еще не полностью проложены патрульные дороги.

Министр финансов обращал внимание на то, что основными зонами контрабанды являлись границы с Германией и Австрией, где она водворялась «не нищей братией и не приграничными жителями, а лицами высшего класса и торгового сословия, и что случаи освобождения их от денежной ответственности поощряли их деятельность и побуждали других заниматься тем же промыслом». И тут царь вспомнил, как был задержан с контрабандой капитан его собственной яхты…