Погребенные

Я отказывалась на него смотреть, боясь зацепиться за крепкий торс и… боги, да он надел тренировочные штаны! Никогда прежде я не задумывалась о том, занимались ли такие мужчины, как он, в тренажёрном зале. На первый взгляд казалось, что они изначально родились идеальными. Ко всему прочему у них имелось слишком много дел, чтобы уделять драгоценное время спорту.

– Нормально, не видно?

– Понравился номер?

Повернув голову, я одарила его злобным взглядом.

– Да, спасибо. Особенно за раздельные кровати.

Он пожал плечами и улыбнулся, выпуская облако дыма.

– Не за что. Обращайся. И если понадобится двуспальная кровать тоже. У меня таковая имеется.

– Это намёк?

– Причём весьма однозначный.

Я выгнула брови так, что заболел лоб.

– Ты надо мной издеваешься, да? Я ведь тебе не нравлюсь.

Теперь брови выгнул он, но более изящно.

– Я такого не говорил, Ришар.

– О, значит, не говорил? Получается, нравлюсь?

– Ты красивая молодая девушка. Да, мне нравятся красивые молодые девушки. Это так удивляет?

– Удивляет, что ты сообщаешь об этом лишь сейчас, зная, что мы с Алексом… почти вместе.

– У факта, что ты мне нравишься, нет срока действия или годности, Ришар. Он просто существует, но в целом ничего не меняет.

Я приказала себе не улыбаться, продолжая курить, созерцать сад и делать вид, что слова Эттвуда совсем ничего не значили. Но они значили. Если не на эмоциональном, то на физическом уровне. Мысль, что он думал обо мне так же, как я порой думала о нём… была очень опасной и в то же время воодушевляющей.

– То есть, когда тебе кто-то нравится, ты просто это игнорируешь?

Он задумался, долгих три минуты молчания подбирая формулировки.

– Знаешь, в мире есть всего два вида женщин. Первых трахаешь ты, другие трахают тебя, а точнее твой мозг. Я предпочитаю первых, так как не рассматриваю серьёзные отношения. Твоя проблема в том, что…

– Я второй тип? – Захотелось запустить ему в лицо пепельницу.

– Да, Ришар, ты второй тип. Хочешь переспать со мной? Отлично. Хочешь изнасиловать чей-то мозг? Это к профессору.

– Ты называешь любовь траханьем мозгов?

– Ты любишь Робинса? – расплывшись в гадкой ухмылке, спросил Габриэль и потянулся за новой сигаретой. Я сглотнула, засмотревшись на то, как напряглись мышцы его живота, уходя вниз, под штаны…

– А ты? Ты когда-нибудь кого-то любил?

Приподнятые вверх уголки губ вдруг очень резко опустились вниз. Он посмотрел на меня как на кусок дерьма и, отвернув голову, сделал глубокую многозначительную затяжку.

Чем больше я узнавала Эттвуда, тем меньше мне казалось, что я вообще его хоть сколько-нибудь знаю. Богатый англичанин? Охотник за сокровищами? Это действительно всё, что я выяснила о нём за последние пару месяцев?

Резко поднявшись и направляясь в свой номер, он внезапно ответил:

– Да.

Как и любой уважающей себя женщине, утром следующего дня мне хотелось проснуться от завтрака в постель и предложения заняться страстным сексом. Видимо, я как-то неправильно отправляла запросы во вселенную, поскольку утром меня разбудил крик. Детский. Подумалось, что уж лучше бы крик твари, которая мучила меня по ночам.

Но это был Кас. Он вломился к нам в номер в половину девятого утра и заткнулся лишь тогда, когда мы с Алексом наконец встали. К моему счастью, спустившись на завтрак, я обнаружила, что помятыми и уставшими выглядели все.

Кроме Эттвуда, разумеется. Отсев от компании за пустой столик у окна, он заказал лишь одну чашку кофе.

– Что с ним? – спросила я, занимая место возле остальных.

Намазывая масло на кусочек батона, Вивиан пожала плечами:

– С ним иногда бывает, не обращай внимания.

– Бывает? Он ест как стадо слонов, а сейчас взял только кружку кофе.

– А ты наблюдательная, – ухмыльнулся Дориан, уже расправившись с едой и ковыряя во рту зубочисткой.

– Я не наблюдательная, но его порции еды сложно не заметить. Вчера ночью я…

Заскрипел стул. Тарелка Робинса, наполненная жареными сосисками, с лязгом опустилась рядом с моим завтраком.

– Что вчера ночью?

– Ничего, – отмахнулась я, засовывая в рот сразу три куска сыра. – Какой у нас план?

Чарли Робинс, словно порядочный ученик, робко поднял руку.

– Я рано проснулся и решил немного прогуляться до магазина. Поспрашивал тут о твоей тёте. В общем, в городе о ней все знают. Она живёт в десяти километрах отсюда.

– Откуда в таком большом городе все знают о моей тёте?

Я по-прежнему таращилась на Габриэля. Он, словно не чувствуя моё внимание, потянулся к чему-то под пиджаком. Часы. Снова они. Мельком на них глянув, он быстро спрятал антиквариат обратно и резко повернул голову.

Я подавилась бутербродом, закашлявшись, а он… он даже не усмехнулся. Просто посмотрел сквозь меня и вцепился в пустую кружку из-под кофе, выливая в рот уже скорее гущу, чем сам напиток.

– Видишь ли, Аника, – зашептал Чарли, жестом руки приглашая нас подвинуться поближе, – в городе считают, что твоя ma tante… ведунья.

– Кто? Какая ведунья? Да она только на картах гадать и умела, – возмутилась мама, застыв с бокалом утреннего шампанского.

– Ну у вас и семейство, – покачал головой Дориан.