Погребенные

Пятиэтажный дом, в котором Аарон снимал квартиру, планировкой напоминал полый квадрат. Часть с балконом выходила на небольшой внутренний дворик, замкнутый со всех сторон. Места было так мало, что я улавливала запах, исходивший от полного мужчины в квартире напротив. С любопытством наблюдая за нами, он пил чай и чесал толстое обнажённое пузо.

Из ближайшей мечети снова послышался азан, призывая верующих на молитву, но Аарон даже не дрогнул, с маниакальным интересом изучая собственные пальцы.

– Ты не?..

– Больше нет. После смерти Аманды я перестал верить и молиться.

– Прости, что тревожу… – я не умела подбирать правильные слова и поэтому предпочитала даже не стараться, сразу переходя к делу, – но, может, Аманда делала какие-то записи? Это помогло бы мне провести параллели.

– Её самые первые дневники остались в Бехмане. Мне их не отдали.

– А после она ничего не писала?

– Наверное, писала, но я ничего не нашёл. Точнее, нашёл, но пустые тетради. Вероятно, она просто не успела ничего в них записать.

– Не сочти за наглость…

Аарон улыбнулся.

– Я не уберёг свою жену, Аника. Я буду рад помочь тебе всем, чем смогу. Пойдём, её вещи лежат в гостиной.

Когда мы вернулись, выяснилось, что Алекс и в самом деле уснул, скрючившись на диване, а Эттвуд, который либо ранее притворялся пьяным, либо резко протрезвел, с важной миной вышагивал по комнате. Он определённо страдал какой-то крайней степенью биполярного расстройства.

– Всё нормально? – Вивиан и Дориан как-то странно на меня смотрели. – О чём говорили?

Аарон вытащил на середину комнаты огромную коробку. Пыль смешалась с песком, и я закашлялась, вытирая потное лицо болтающимся на шее платком.

– Что это? – спросил Эттвуд.

– Вещи Аманды. Туфли. – Аарон достал одну, затем другую и третью пару, пояснив: – Она любила туфли.

Габриэль встал позади и положил подбородок на моё плечо.

– У тебя какое-то обострение на фоне жары? Или всё дело в ночном просмотре фильма? – Слегка пошевелив головой, я случайно задела его губы, которые тут же растянулись в довольной улыбке.

– Обострение на фоне жары. Хочу вернуться в номер под холодный кондиционер и показать тебе кое-что.

– Что?

– Себя.

Вивиан, которая стояла достаточно близко и всё слышала, кашлянула, призывая нас отлипнуть друг от друга.

– Ты хранишь её ночнушку? – засунув любопытный нос в коробку, удивился Дориан. На кончике его пальца болталась белая шёлковая ткань.

Аарон тактично промолчал, сжимая в руках стопку альбомов.

– Хотите посмотреть фотографии?

Взяв один, Вивиан принялась без энтузиазма перелистывать страницы. Меня же больше интересовала тетрадка в кожаном переплёте. Хотя краем глаза я всё же отметила, что Аманда была стройной красавицей с бледной кожей и длинными русыми волосами. Внешне между нами не имелось сходств, чему я искренне порадовалась.

Пока мы ехали в квартиру Аарона, несколько раз в голове мелькнула нехорошая мысль, что мы с Амандой могли быть родственницами. Учитывая, что незадолго до смерти ей исполнилось тридцать два, она не могла быть моей биологической матерью. Разве что родила бы меня в четырнадцать. Но она вполне годилась в качестве внебрачной дочери моего отца.

– Она пустая, – передавая мне дневник, предупредил Аарон. – Как я и говорил: все записи остались в больнице у её лечащего врача.

– Она не пустая. – Я нахмурилась, силясь разобрать кривые буквы, нацарапанные на страницах чем-то бурым.

– Пустая, – позади меня подтвердил Габриэль.

– Нет же, здесь… здесь… написано…

– Что здесь написано? – встревожился Аарон.

Я произнесла несколько слов, но и сама не поняла, что именно.

– Что? – Глаза Габриэля расширились и почернели, до жути меня напугав.

С улицы продолжало мести. Песок просачивался сквозь небольшие щели в оконной раме, шелестя под ногами и между страниц. И азан… я не понимала, что конкретно, но что-то изменилось в его звучании. Звук натянулся и заскрипел, словно его проигрывали со старой виниловой пластинки.

– Повтори, что ты сказала, – попросила Вивиан, оторвавшись от своего места. Впервые в её взгляде я видела столько интереса.

Я снова пробормотала что-то невразумительное.

– Аника, – лицо Аарона стало неестественно бледным, – мы ни слова не понимаем из того, что ты говоришь.

– Что? В смысле?

Словно отделившись от своего тела, я оказалась в стороне. И самым страшным было то, что я сама больше не понимала, что говорю.

XXVIII

Аарон привёл нас к своему знакомому – владельцу бара. Место находилось в приличном районе почти в самом центре, поэтому у входа толпилась куча туристов. Глядя на девушек в красивых нарядах, я мечтала сорвать с себя потную и грязную футболку.

– Подождём, – сунув руки в карманы, виновато улыбнулся Аарон, когда охранник не пустил нас и стал звонить парню по имени Дахи.

– Я могу просто заплатить. Сколько?

Обнимая себя руками и перекатываясь с носка на пятку, я посмотрела на Габриэля, который устало потирал переносицу.

– Не получится. Там все битком, – ответил Аарон. – Но я предупредил Дахи, что мы приедем. Немного подождём.