Погружение

Я знаю, что погорячилась. Слишком давила на «старожилов», была слишком нетерпелива. Оставила любые попытки влиться в их компанию, слишком увлеклась расследованием гибели Люси.

Но я же не дура. Как только они раскрыли рты, с их так называемыми «алиби» все стало ясно. Я же видела, как они нервно теребили пальцы и как у них бегали глаза, когда они рассказывали, что делали той ночью на «Полнолуние-пати». Очень удобно: все были сами по себе и никто не может подтвердить слова других.

И еще Касс. Она заметно растерялась, когда я спросила, в котором часу она вернулась домой. Уверена, она думает, что Логан виртуозно ее прикрыл, но то, как он сдвинул брови, сказав, что они ушли вместе, говорит само за себя.

Оказавшись в безопасности, в своем номере за крепко запертой дверью, я делаю глубокий вдох и наслаждаюсь тишиной.

Я медленно засовываю руку в задний карман, как будто то, что внутри, может укусить. Думаю, не стоит ли обернуть ладонь полотенцем, но уже поздно.

Я обхватываю предмет пальцами и вытаскиваю его.

Телефон Даниэля.

Когда в переулке я поняла, что передо мной тело Даниэля, у меня вырвался крик. Но при звуке торопливых шагов на главной дороге в голове у меня на мгновение прояснилось. Пока я следила за Даниэлем, я заметила, куда он кладет телефон: в передний карман джинсов; время от времени он вытаскивал его на ходу. Так что я залезла к нему в карман и меня едва не передернуло, когда рука коснулась холодной джинсовой ткани. Как только я нащупала твердый пластик, на меня накатила волна облегчения. Кем бы ни был убийца Даниэля, он не забрал телефон. Я выдернула его и засунула в свой карман как раз в тот момент, когда за углом раздались шаги любопытных зевак.

Ведь если Даниэль и не убивал Люси, возможно, он знал, кто убийца.

Здесь есть что раскопать, я просто уверена.

Ясно одно. Я никогда не узнаю правды, если положусь в этом деле на Фредерика и коррумпированную полицию Санга, которая присосалась к его карману.

Теперь я смотрю на телефон Даниэля. Некоторое время я пытаюсь осознать важность того, что держу в руках вещь, принадлежащую мертвому человеку, а потом нажимаю на боковую кнопку, и экран оживает.

– Ох, Даниэль, – бормочу я с облегчением и удивлением, глядя на домашний экран. Клавиатура, чтобы ввести пароль, не выскакивает. Даниэль, наверное, единственный представитель людей до сорока, у кого телефон не запаролен. Когда я понимаю почему, то чувствую укол сожаления. Даниэль не стал ставить на телефон пароль только потому, что ему нечего было скрывать.

Я нажимаю на иконку мессенджера и начинаю прокручивать чаты. По экрану проносятся имена: София, мама, Род, Хэмн, и я открываю каждый диалог и читаю несколько последних сообщений. Ничего особенного: в переписке с Родом и Хэмном – британский сленг, с мамой – извинения и заверения, что с ним все нормально и что не нужно за него волноваться, а Софии он отправил гораздо более интимное сообщение, которое я как можно скорее закрываю.

Я возвращаюсь на домашний экран и в куче приложений ищу зеленую иконку Вотсапа.

Первое сообщение сверху – от неизвестного абонента со стандартным серым аватаром. Судя по галочкам, последнее сообщение пришло в восемнадцать двадцать четыре. Затаив дыхание, я жду, пока диалог загрузится: наверное, там длинная переписка, ну или по крайней мере какой-то обмен репликами.

Но сообщение только одно.

Я знаю, кто ты. Давай встретимся в 7:50, иначе дальше я буду переписываться с британской комиссией по УДО.

Дальше названо место встречи, и я вздрагиваю, поняв, что это тот самый переулок, куда я последовала за Даниэлем и где потом нашла его тело. Их схватка произошла всего за десять минут до встречи персонала. Значит, когда я увидела Даниэля, он шел на встречу с отправителем этого сообщения. Видимо, он обнаружил слежку и скрылся, чтобы потом вновь войти в переулок незамеченным.

Я читаю сообщение второй раз. Затем – третий.

Даниэля заманили на эту встречу шантажом. Но зачем?

В голове у меня роятся мысли, разум затуманивают кадры из видео с Люси, которое Даниэль выложил себе в профиль. И тут я понимаю.

Если в ту ночь Даниэль действительно следил за Люси, возможно, он видел, кто ее убил. Может, даже заснял.