Погружение

Я шумно выдыхаю. Касс оставила байк и теперь идет к деревьям, где начинается тропа на Кхрум-Яй. Но мое облегчение лишь временное. Тропа короткая, а значит, Касс скоро вернется.

Я закрываю жалюзи, блокируя солнце, и снова принимаюсь за дело. В столе ничего интересного, так что я как могу привожу все в порядок и перехожу в спальню.

Чтобы понять, на какой стороне кровати спит Касс, мне требуется всего секунда. На левой прикроватной тумбочке – обертки от протеиновых батончиков и бутылка для воды с пятнами розового порошка. На той, что справа, только небольшая фотография в рамке – Логан и Касс улыбаются в объектив.

Я беру ее и некоторое время рассматриваю – кожа горит, пока я гляжу на улыбающееся лицо Касс, – а потом ставлю на место, чуть более резко, чем следует.

Тумбочка Касс, на первый взгляд, набита всяким хламом. Я роюсь в ней и вдруг натыкаюсь в глубине на что-то, похожее на ощупь на картон. Вытаскиваю все, что навалено сверху, и обнаруживаю белую коробочку с красными буквами. «Ксанакс». Увидев знакомое название, я вздрагиваю. Открываю коробочку и быстро осматриваю содержимое: три блистера, один – почти пустой, как вдруг натыкаюсь пальцами на какой-то более тяжелый предмет. Там лежит небольшое золотое кольцо. Я верчу его и замечаю гравировку. «Мы двое навсегда». Это одно из помолвочных колец Касс и Логана. Но зачем Касс положила его сюда? Как будто не хочет, чтобы его нашли.

Несмотря на вопросы, вид продолговатых белых таблеток, уютно лежащих каждая в своем пластиковом пузырьке, на некоторое время отвлекает меня, и голова затуманивается воспоминаниями. В колледже мне выписала «Ксанакс» равнодушная медсестра, и я практически чувствую на языке мелоподобную текстуру таблеток. На минуту я снова оказываюсь на кровати в общежитии, с которой не вставала неделями. Так долго, что моя соседка попросила разрешения переселиться, а меня перевели на академический испытательный срок. Каждый день новая пригоршня таблеток. Каждый день я спрашивала себя, сколько нужно принять, чтобы все закончилось. Каждый раз принимала чуть меньше и на следующий день просыпалась с гудящей головой, сухостью во рту и сожалением оттого, что не впихнула в себя на одну штуку больше.

Не знаю, сколько я простояла вот так с таблетками в руке, поддавшись смутным воспоминаниям. Даже сейчас один их вид пробуждает то давнее желание. Сделав над собой усилие, я бросаю коробочку на кровать и возвращаюсь к ящику, где под полупустым тюбиком крема от солнца и заплесневелым детективом в мягкой обложке нахожу паспорт Касс. Открываю его, точно зная, что увижу внутри, и фотографирую айфоном первую страницу.

Я предпринимаю последнюю отчаянную попытку и, опустившись на колени, заглядываю под кровать. Она слишком низкая, и ничего не видно, поэтому я просовываю под нее руку и шарю туда-сюда.

И что-то задеваю. Пластик скрипит по паркету, и предмет отлетает на несколько дюймов. Я тянусь дальше, пытаясь вслепую его нащупать, и наконец хватаю.

Я вытаскиваю мобильный телефон, но такой модели я не видела уже много лет. Старая «Нокиа», такими до сих пор пользуются разве что неверные супруги или наркоторговцы.

Но прежде чем я успеваю спросить себя, почему у Касс под кроватью такой телефон, от которого не жалко избавиться, я слышу, как от входной двери раздается какой-то звук. Я тут же выпрямляюсь и напрягаю слух. И вот снова: звяканье металла о металл. В замок вставляют ключ.

Видимо, Логан вернулся. Или Касс.

Как бы там ни было, я попала.

Как можно быстрее я запихиваю все обратно в тумбочку, а телефон сую в карман шорт. Верчу головой по сторонам, прикидывая, какие у меня варианты. Есть ванная, но туда они, скорее всего, пойдут в первую очередь. Еще гардеробная, забитая одеждой и обувью. И веранда, прямо за которой крутой спуск, ведущий к каменистому пляжу.

Бежать некуда.

22 Касс

Еще не повернув дверную ручку, я уже знаю, что Логан дома. В гостиной горит свет, а жалюзи полностью закрыты. Подходя, я смотрю на порог и собираюсь с духом, ожидая увидеть очередной конверт. Но его нет.

Глубокий вдох. Я знаю, что должна сделать.

Услышав звук открывающейся двери, Логан выходит из спальни. Вокруг пояса у него небрежно обернуто полотенце, а на футболке капли воды после душа. Не говоря ни слова, он крепко обнимает меня, и моя тонкая рубашка тут же промокает от воды с его кожи.

Когда мы отстраняемся друг от друга, я вижу, что он обеспокоен.

– Думаю, нам надо поговорить, – предлагает он ласково, но твердо.

Я киваю.

– Да, надо.

Мы садимся на диван в гостиной. Здесь как будто что-то изменилось, но я не могу понять, что именно. Словно появился какой-то новый поток воздуха, которого раньше не было. Я жду, пока начнет Логан, ведь после того, что я ему расскажу, все изменится.

– Касс, – он хмурится, и его синие глаза смотрят прямо в мои. – Что случилось в тот вечер на «Полнолуние-пати»? Как так вышло, что вчера мне пришлось тебя выгораживать?

Помолчав, я вздыхаю.

– Я не помню.

Такого ответа он не ожидал.

– В смысле? – И тут до него доходит. – Погоди-ка. Ты что, вырубилась?