Погружение

– Ага, говорят, он признался. Выглядит же правдоподобно. Помнишь, Фредерик не мог найти Сенгпхета перед собранием персонала? Предположительно, именно тогда и убили Даниэля.

Я вспоминаю тот вечер. Брук сказала, что Даниэль, судя по всему, с кем-то встречался. Никогда бы не подумала, что с Сенгпхетом.

– Но ведь у него семья в Лаосе. – Я помню, как однажды утром в «Тики-Палмс» он на ломаном английском рассказывал, что посылает деньги жене с сыном.

– Наверное, Фредерик платил ему не так уж много, – говорит Даг. – И ему надо было доставать деньги где-то еще.

Звучит убедительно, по крайней мере на первый взгляд. Но Сенгпхет, серьезно? В голове не укладывается.

– Погоди. – Меня вдруг осеняет. – Сенгпхет ведь не говорит по-тайски. А на английском он почти ничего не знает, кроме названий блюд и напитков в меню. Каким образом он сумел все рассказать полиции?

Я практически слышу, как Даг пожимает плечами.

– Не знаю, но, видимо, как-то рассказал.

Но на кого работал Сенгпхет? И что такого случилось между ним и Даниэлем, что понадобилось его убить? И как это связано с убийством Люси – если связано вообще?

Я собираюсь было задать эти вопросы, но Даг начинает щелкать языком. Я уже достаточно давно работаю с ним, чтобы понимать, что это означает. Он чем-то занят, наверное, опять разглядывает радиолокационную карту.

– Блин, гроза, кажется, будет серьезная. Она только нарастает. Короче, мы с Фредериком сегодня все обсудим. Подумаем, как лучше все это подать, чтобы не навредить курорту. Может, придется даже нанять пиарщиков со стороны.

Я его почти не слышу. Перед глазами все еще стоит улыбающееся жизнерадостное лицо Сенгпхета.

– Центр дайвинга сегодня открывать не будем, так что можешь не приходить. В такую погоду погружаться нельзя. А, ты слышала, что паромы с острова и на остров временно отменили?

Я издаю звук, который, наверное, может зайти за утвердительный ответ. Неудивительно. В такую погоду вывозить людей в море опасно. С тех пор, как я здесь живу, паромы отменяли уже много раз, но меня это никогда не беспокоило. Мне не нужно было никуда уезжать. Но сейчас, учитывая все случившееся и арест Сенгпхета, все по-другому. Мы как будто отрезаны от остального мира.

Или заперты в ловушке.

Я снова смотрю на воду, над которой всего лишь мгновение назад разливался свет красного утреннего неба. Но пока я разговаривала, он рассеялся, и воздух окрасился в более мрачный оттенок, прозрачные прежде волны потемнели, скрыв под собой все, что скрывает море.

– Оставайся лучше дома и подготовься к ливню, – вторгается Даг в мои мысли. – Только не выключай телефон. Возможно, позже Фредерик решит устроить мозговой штурм, чтобы обменяться идеями.

Я киваю, как будто он может это увидеть.

– Скажи Логану, чтобы закрывал бар. Время еще есть. Гроза начнется во второй половине дня.

Мы прощаемся, и телефон умолкает.

Я должна бы испытывать облегчение. Если Даниэля убил Сенгпхет, значит, это убийство никак не связано со смертью Люси и Джасинты. Это просто несчастные случаи. Я здесь ни при чем. Мое кольцо оказалось рядом с телом Люси по ошибке. В результате череды неудачных совпадений.

Вот только я в это не верю.

Я знаю, что Сенгпхет не виноват. При мысли о бедняге в животе у меня все сжимается, ведь он все бросил и переехал сюда в надежде обеспечить своей семье лучшую жизнь, а теперь его обвинили в убийстве, которого он не совершал. Очень удобный козел отпущения: все успокоятся и приток туристов не иссякнет.

Но в голове у меня крутится еще одна мысль.

Ведь если я права, это означает, что убийца до сих пор на свободе. И, возможно, на острове.

25 Брук

Я откладываю телефон, когда в окно пробиваются лучи солнца. Мышцы изнывают от усталости, но в венах бурлит возбуждение. Я наклоняю голову вправо, затем влево, и раздается приятный хруст.

Все готово.

Вчера я подумывала, не припереть ли Касс к стенке. Расспросить о Люси, обо всем, что произошло до ее гибели. Но что-то меня остановило. Я уже представляла, какие она выдумает отговорки, какую еще сочинит ложь.

Тебя будут подводить все подряд, если позволишь. И некоторые будут подводить снова и снова при каждом удобном случае.

Нет, тут только один вариант.

Я снова беру телефон и читаю длинный пост, который переписывала уже сто раз. Опечаток нет. Можно публиковать. Но, занеся палец над кнопкой «поделиться», я передумываю, сохраняю пост в черновиках и закрываю Инстаграм. Еще раз перечитаю на свежую голову, говорю я себе, и тогда опубликую.

Но я знаю, что медлю не из-за опечаток. Я вспоминаю вчерашнее утро и наш с Нилом поцелуй и думаю, как моя публикация отразится на нем. Все возможности, которые вчера некоторое время казались потенциально реальными – построить отношения, поселиться с ним на острове, даже стать одной из «старожилов» и обрести семью, которой у меня никогда не было, – растают как дым, как только я нажму эту кнопку.

Я снова открываю входящие, но Элис до сих пор не ответила на мое вчерашнее сообщение и не одобрила мой запрос на подписку.