Пойма

— Если б я был на его месте, — подал голос мистер Кэлхун, обычно молчаливый человек в комбинезоне, — я бы этому гипотетическому ниггеру, который мне насвистел, я б ему рыло-то и начистил. Ему, а не какой-то бедной черномазой старушонке.

— Ну и невыносимый же вы народ, — воскликнул мистер Эванс, великий детектив.

— А до денег-то Рыжий добрался? — спросил Сесиль.

— Не знаю, — ответил мистер Эванс, — но готов поспорить, что да. Может, ему ещё кто-то помог. Баба какая-нибудь. И вот он бросил свой автомобиль и уехал с ней на её машине.

— Зачем бы ему бросать свою машину? — усомнился Сесиль.

— А вот Гарри-то её видел, он и подумал, что по ней его могут узнать, — предположил мистер Эванс.

— Откуда же Рыжий узнал, что он её видел?

— Должно быть, заметил Гарри. Чёрт побери, эту часть я ещё как следует не продумал. Вот если дадите мне день или два…

Кроме этой версии событий имелись и другие. Говорили, будто Рыжий не только задушил мисс Мэгги, но он же и был Душегубом из поймы, как нарекли ненайденного убийцу.

Но эта точка зрения не снискала популярности. Слишком многое говорило против неё. Во-первых, мисс Мэгги никто не истязал и не связывал. Во-вторых, многие считали, что белые в принципе не способны на такую жестокость. А в-третьих, большинство так и пребывало в уверенности, будто истинного виновника линчевали. Доводы касательно того, почему это должен быть Моуз, были проще простого. С его смерти не произошло ни одного убийства, похожего на случившиеся в пойме.

Многие даже полагали, что Рыжий не убивал мисс Мэгги.

Конечно, оставался ряд вопросов. Что делал автомобиль Рыжего у дома мисс Мэгги? Почему Рыжий исчез? Почему его автомобиль нашли в пойме, брошенным посреди чащи?

На все эти вопросы находились ответы. Вроде того, что он нашёл деньги и сбежал куда-нибудь их тратить. Разве не слыхали, как он говорил, что когда-нибудь хочет уехать за границу?

В итоге ни к каким внятным выводам так и не пришли, и наконец это дело стало просто ещё одним «неразрешимым делом об убийстве какой-то негитянки». Никого, кроме папы, оно не беспокоило. Больше волновались о Рыжем.

А вдруг на самом деле его похитил Душегуб из поймы? Может, он отыскал зацепки для установления личности преступника, вот убийца от него и избавился.

И не важно, что Рыжий раньше никак не участвовал в поиске, эта теория всё равно приобрела популярность, равно как и та, что он нашёл припрятанные деньги и рванул в Париж или ещё куда.

Ходил даже слух, будто какой-то из его друзей регулярно получает от него открытки под псевдонимом, а приходят эти открытки из разных дальних стран по всему белому свету. Ещё поговаривали, что на некоторых открытках находят пятна от губной помады — это, якобы, поцелуи, которыми по просьбе Вудро покрывают карточки нежные алые губы его многочисленных подружек по всему миру.

Само собой, поскольку эти открытки предположительно приходили через малые промежутки времени со всех концов земли, история эта звучала не особенно убедительно.

Думаю, то, что папа не пришёл ни к каким ответам, ещё больше усугубило положение. На несколько дней он стал похож на себя прежнего, но расследование застопорилось на находке машины Рыжего, после которой так ничего и не выяснилось.

Всё это тяжёлым булыжником навалилось папе на плечи, и он рухнул обратно в ту мрачную пропасть, на дне которой пролежал столь многие месяцы, но теперь он уже даже и не утруждал себя попытками как-то от нас укрыться, и вскоре бутылки из-под виски показались дома у всех на виду.

Бабушка взялась было брать его в ежовые рукавицы, распекала его так и этак, но это папу ничуть не заботило.

Наконец он совсем перекочевал со своими бутылками в амбар — и словно пропал. Да, он ещё получал какие-то отчисления с парикмахерской, хотя теперь бо`льшая часть выручки отходила Сесилю, и делал кое-какую работу по дому, но пахать приходилось мне, а пахарь из меня был не шибко умелый.

Мы бедствовали, как никогда не бедствовали раньше.

Вдобавок ко всем тяготам фермерской жизни зарядили действительно проливные дожди — сильнее, чем в тот день, когда мы с бабушкой угодили в западню в лачуге Моуза.

С такими ливнями невозможно было хоть как-то работать в поле. Дождь не переставая лил сутки напролёт, вода растекалась по нашим полям, вымывала плодородную почву, уносила с собой растения или прибивала их к земле.

Бабушка сказала, что такого на её памяти ещё не происходило. Видала она, как всё сохнет и уносится ветром, а сейчас надо было пройти через период, когда всё мокнет и размывается.

Дожди обернулись половодьем, и река Сабин вспучилась и разлилась вширь, вода бешено бурлила бурыми пенистыми волнами. Река даже сменила русло, подмывая слабо укреплённые берега, вырывая с корнем и унося течением деревья — порой настолько здоровые, что легко пошли бы на бушприт для Ноева ковчега.