Пойти в политику и вернуться

Потом началось следствие, споры вокруг количества погибших, «чистка» рядов. Для меня ситуация 1993 года была не такой однозначной, как события августа 91-го. Мне было жалко моих коллег по Верховному Совету, многие из которых просто запутались в политических хитросплетениях и наделали ошибок. Поэтому я, как мог, старался вывести их из-под удара. Писал справки, в которых указывал, что такой-то находился в Белом доме по моему поручению. В какой-то момент Филатов не выдержал и наорал на меня: «Серёга, ты с ума сошел? Получается, что там все были по твоему поручению». Многих из них пытались выселить из служебных квартир – тоже делал все, чтобы этого не допустить.

* * *

После октябрьского кризиса ситуация достаточно быстро стабилизировалась. В декабре прошли выборы в Думу, всенародным голосованием была принята новая Конституция. Политическая жизнь входила в более-менее спокойное русло, даже несмотря на то, что «Выбор России», партия, на которую опирался Ельцин, на выборах в Государственную думу выступила довольно слабо, а Жириновский, наоборот, набрал неожиданно много голосов. Сказывались тяжелые последствия реформ.

Я входил в курс дел на новом месте. В декабре мы в Карелии проводили учения по освобождению заложников из захваченного самолета. В Чечне было уже тогда неспокойно, и захваты заложников случались все чаще и чаще. Возвращаюсь из командировки, звонит Голушко: «Ты где? Давай заезжай ко мне, нас Ельцин вызывает». Сели в машину, спрашиваю: «Понятно, зачем?» Он говорит: «Наверное, тебя будут назначать на мое место. Я понимаю, что меня уже списывают». Тут я вспомнил, что Юрий Батурин, он тогда был помощником президента по безопасности, предупреждал меня, что готовится указ о ликвидации Министерства безопасности.

Заходим в кабинет к Ельцину, нам вслед из-за двери смотрит довольный Коржаков. Ельцин показывает текст Указа с этой его знаменитой фразой: «Система органов ВЧК-ОГПУ-НКВД-НКГБ-МГБ-КГБ-МБ оказалась нереформируемой». И далее: «С целью создания надежной системы государственной безопасности Российской Федерации постановляю: упразднить Министерство безопасности Российской Федерации».

Указ написан от руки. Голушко растерялся, молчит. А я говорю: «Борис Николаевич, а кто будет заниматься контрразведкой? Кто будет заниматься охраной границы?» Задумался. Тут Батурин заходит, он сидел в приемной, мы успели с ним переговорить до этого. Включается в разговор: «Степашин с Голушко предлагают создать на базе Министерства безопасности Федеральную службу контрразведки». Благодаря поддержке Батурина указ был скорректирован, директором ФСК стал Голушко, и мы начали очередную реформу.

Думаю, что идея ликвидировать министерство принадлежала Коржакову, который возглавлял Службу безопасности президента. С Коржаковым у меня никогда не было близких отношений, но и конфликтов тоже не было. Против меня лично он не интриговал, но «контору», считал, надо заменить его службой. Уверен, что указ он сочинил вместе со своим заместителем генералом Рогозиным, который прославился тем, что гадал по звездам. Было в службе Коржакова и такое. Кто-то эти предсказания даже слушал… Однажды году в 95-м Рогозин увидел меня в Кремле в синем костюме и галстуке и сказал: «Будешь президентом». Ошибся.