Пока дышу, надеюсь

Быстро одевшись, старший лейтенант прошел в рабочий кабинет. Прежде чем взять лежавшую на столе трубку телефона, он взглянул на часы, отметив, что время приближалось к семи часам утра. Недолго же ему отвели времени для сна.

- Разбудил, Терешков? - прозвучал из телефонной трубки голос Смыслова, - В любом случае, доброго утра желать не стану, ибо в нашем деле это плохая примета.

- Здравствуйте, Виктор Васильевич.

- Слушай меня внимательно, друг мой. Час назад из Центра пришла записка по "ВЧ" с информацией о группе Рябцова. Паренька того, судя по всему, выжали до суха. Ближе к полудню, к вам приедет из управления один из моих адъютантов, привезет оперативные документы. Протоколы допросов, личные данные. Приказываю вам вплоть до его приезда быть на месте, никуда не отлучаться. Понял меня, старший?

- Приказ ясен, товарищ майор.

- Слышал я, что ты некоторое время назад отправил в Управление, через комендатуру запрос на несколько имен. Появились какие-нибудь какие-то зацепки?

- Есть сомнения, Виктор Васильевич. Хвастаться пока нечем.

- Истина, как говорил какой-то китайский мудрец, рождается именно в сомнениях, -отозвался Смыслов, - Работай.

Положив трубку на место, Терешков вытащил из стола свой блокнот и подошел к висевшей на стене карте Утянского района. Некоторое время он стоял возле нее, вглядываясь в названия населенных пунктов и расстояния между ними. В тот момент, когда он нашел взглядом населенный пункт Дягучай, в кабинет вошел Сергей.

- Мне сообщили, что звонили из Управления, - произнес он.

- Смыслов звонил, - отозвался Терешков, вытаскивая из кармана ручку, - Завтра приедет какой-то бумажный офицер, привезет бумаги по группе Рябцова. Я останусь тут, встречу его. А тебе придется немного поработать на местности. Завтра возьмешь за рога Беневича и поедешь в Налишкис. Это вот тут... Судя по карте, в двух километрах к востоку от хутора Дагучай и в шести километрах отсюда. Наведаешься здание сельсовета. Меня интересуют сведения о Штепонасе Бразаускасе. По официальным данным, он погиб полгода назад. Если этого человека и впрямь нет в живых, выясни есть ли у него родственники. Где проживают? Чем занимались в период немецкой оккупации? Есть ли подозрение на их связи местными националистами...

С этими словами старший лейтенант занес в свой блокнот координаты найденного им на карте местности населенного пункта и подвел под ними черту.

- Если повезет, - он обернулся к Сергею, - мы будем иметь четкие представления о том, с кем имеем дело. Но в любом случае нам необходимо проработать несколько фамилий. Я попробую отработать версии со Станкявичюсом и Падабой. Съезжу в Утянский отдел госбезопасности, попробую пробить информацию об этих двоих.

Сергей покачал головой.

- Мне отчего-то кажется, что сам ты не веришь ни в одну из этих версий.

- С чего ты взял? - тихо, как-то отрешенно спросил Терешков, - Но кривить душой не буду. Скажу тебе, младший лейтенант... Я вообще в последние несколько часов склоняюсь к мысли, что диверсантов тех, мальчишек, нам просто подбросили. Кинули нам наживку, а мы ее заглотнули. Как щука блесну хватает, так же и мы с жадностью оголодавшего хищника схватили тот крючок. И трепыхаться нам на нем ровно столько, сколько нам с тобой позволят...

- Я не совсем понимаю.

- Ты удивлен. Салага. Поработаешь в контрразведке еще месяцев шесть, поймешь, что в любом нашем деле, даже самом простом, найдется что-то, что заставляет человека сесть в кресло и поразмыслить о том, что же на самом деле происходит и кому выгодно вести нас по верному, или ложному следу. Мы сейчас, как будто плывем по течению в открытом море, при полном штиле. Нам подбрасывают время от времени спасательные средства и мы хватаемся за них, не подозревая, что спасает нам жизнь тот человек, который желает нас утопить в конкретном месте, в конкретное время. И детей тех нам подбросили тоже.

- Но зачем?