Пока греет огонь

«Тук-тук»,— стучит собачье сердце. Рыжику так хочется узнать, что же произошло в лесу, от нетерпения он не находит себе места. Потоптавшись возле туши, он, наконец, решился и побежал на место выстрелов.

Вскоре он почуял запах дыма, а вслед за ним увидел яркие всполохи огня, то взметавшегося к верхушкам черных елей, то приседавшего на белые сугробы.

ТАЕЖНАЯ СТРАНА

С вечера замела поземка. Ветер надсадно шумел в проводах. Сизый дым, вырываясь из печных труб, стлался по крышам. Низкое небо, затянутое одной большой серой тучей, придавило поселок сырой тяжестью, вдавило рубленые домишки в белые снега.

Серая мгла лежит на деревьях и кустах, на заборах и на огородах.

Затерялся в тайге поселок лесорубов Соболиный, плененный вечерней мглой. Черная полоска леса растворилась в подступившей вплотную к селению ночи. Безлюдно на улицах. Не на шутку разыгравшаяся метель разогнала детвору по домам.

Поздним вечером под выходные Степан Круглов возвращался с работы, шагая утонувшей в белых сугробах пустынной улицей поселка. Он ничуть не сожалел о переезде. В районном центре ему три года пришлось ютиться в комнатенке гостиничного типа. На новом месте его жене, преподававшей в школе русский язык и литературу, сразу же выделили хороший домик из трех комнат. Ему нашлась работа по специальности — электриком. А если учесть, что ничего так Степан не любил, как сибирскую тайгу, то и понять его внутреннее состояние не составляет особой трудности. Он как бы обрел второе дыхание. Вот и сейчас мысленно он уже бродил по тревожно молчаливому лесу, легко скользя на подаренных старым конюхом, в прошлом большим охотником, лыжах, подбитых снизу лосиной шкурой. Лыжи легко шли на крутизну, совершенно не скользя назад.

—Ты, паря, знаешь, сколько я лосей ухлопал на подбивку лыж?—спросил его конюх, торжественно вручая бесценный дар.

—Не знаю,— смущенно признался Степан.

—То-то и оно, что не знаешь. Не всякий ворс тута годен. Брать надо лоскутки с колен, там самая знатная кожа, износа не знает, и шерсть, что стальная проволока.

Вот как. Будешь беречь, по голой земле да по кустам не бегать, послужат они тебе долгохонько.

Степан ради приличия отказывался от лыж, говорил, что они и хозяину еще послужат.

—Сам смотри,— прервал его дед.— Отдам Ваньке, своему внучку, он их живо за одну зиму обдерет.

—Ну что же. Большое спасибо!—поблагодарил он деда, поторопившись принять подарок.

Лыжи действительно отличались и прочностью, и легкостью, и хорошим ходом...