Пока греет огонь

По обеим сторонам дороги тянулись едва различимые леса. Редкие вершины, вырисовываясь в неясном блуждающем свете, пронизывали серую муть острыми копьями. И справа, и слева, чуть ниже вершин, тянулись без начала и конца огромные черные полосы с белыми пятнами, напоминающие гигантские шкуры ягуаров. Невидимая рука развесила шкуры вдоль дороги, то ли предостерегая людей от безрассудного поступка, то ли приглашая отвернуть мохнатый полог и шагнуть в величественную, сокрытую от посторонних и равнодушных глаз лесную сказку.

С думами о лесной сказке, о пятнистой шкуре ягуара, о тишине и задремал Степан, удобно откинувшись на спинку сиденья.

Сон приснился неприятный. Он зачем-то поднимался по крутому склону на владевшую округой высоту, как неожиданно прямо на него понеслась снежная лавина. Он даже не успел испугаться, а белая масса снега стремительной рекой уже текла под ногами.

Вдруг он почувствовал, что его тоже потащило куда-то вниз. Нога завязли. Что-то цепкое и липкое потянуло его на дно белого грохочущего водопада. Он сопротивлялся, махал руками, пытаясь взлететь над тайгой.

Белая, ослепительная масса все прибывала и неожиданно поплыла над головой, забивая глаза, уши, нос. Стало страшно. Он закричал: «Помогите!»— и не услышал своего голоса. В последний миг он подумал: откуда здесь лавина? И потом все исчезло. Никаких ощущений, кроме тишины.

Машина остановилась. Степан открыл глаза, встрепенулся.

—Что, приехали?

—Значит, так,— почесав за ухом, сказал Парамонов.— Охота есть охота, и на дорогу вы можете выйти, скажем, на десять километров ниже. Правильно я говорю?

—Да. Конечно,— поспешно согласился Круглов.

—Так вот, значит. Буду я здесь ровно в пять часов. Я постараюсь подгадать. И если вас здесь не окажется, поеду дальше, буду знать, что вы ждете меня где-то ниже. Договорились?

—Договорились,— ответил Степан и распахнул дверцу. Пахнуло свежим, морозным утром. Холодный воздух защекотал в носу.

—Вылазь, Дик, приехали.

Собака шустро выскочила из кабины. «Гав-гав!», обрадовано пролаял пес и, задрав хвост, помчался по дороге.

—Что, засиделся? Ну, побегай. Побегай. Боюсь, к вечеру станешь мне на пятки наступать.

Машина, рассерженно взревев, покатила дальше, на повороте мигнула красными огнями и скрылась.

Торопиться было некуда. Рассвет еще не занялся. От белого снега вокруг совсем светло, но Степан знал, что стоит уйти с дороги и углубиться в лес, как темнота непременно одержит верх.

—Подождем с полчасика, глядишь, и рассветет,— сказал он.