Пока не погаснет последний фонарь

Мне именно так и казалось. Однако в этом месте все было слишком странным, а люди – непредсказуемыми.

И все же я, преодолевая страх, внимательнее посмотрела на мертвого мужчину. И не заметила ничего нового.

– Судя по цианозу[111], субконъюнктивальному кровоизлиянию[112] и в целом… по внешнему виду, смерть произошла из-за асфиксии[113].

– Но на шее и на лице нет никаких следов, – отозвался Кадзуо, присев рядом с мертвым.

– Может, он подавился… И что ты от меня хочешь? Я же не судмедэксперт!

Кадзуо указал на шею:

– Вот здесь.

– Что? Ты же сказал, что следов нет.

– Нет следов удушения, – уточнил Кадзуо. – Но есть след как от укола.

– Укола? – В моем голосе прозвенело удивление. Однако я поняла: – Яд. Это объясняет рвоту и отсутствие на шее и у рта других следов.

Кадзуо кивнул:

– Как думаешь, в азартных играх можно выиграть шприц с ядом? Или кто-то случайно прихватил его с собой, перед тем как оказался здесь? – Кадзуо усмехнулся. – И то, как ввели яд… этот человек явно не сопротивлялся. Либо не мог, либо не ожидал, но скорее первое. Значит, с ним уже справились, и если бы это было сделано ради приза, можно было не заморачиваться с таким убийством, а просто забрать все необходимое.

Кадзуо был прав. Но тогда зачем? Зачем кто-то расправился с этим мужчиной подобным образом?..

Однако больше меня волновало другое. То, как быстро Кадзуо разглядел след от укола. Словно знал, где искать.

Кадзуо встал и отошел от мертвого мужчины, и я тоже поспешила отвернуться и быстро зашагала прочь. Это была очередная загадка этого места, и я сомневалась, что узнаю на нее ответ… И надо ли мне это?

Но что, если убийца представлял опасность и для нас, для меня и остальных?

Я вспомнила, что Кадзуо забрал у убитого какой-то брелок, и это было подозрительно… Кадзуо снова сделал что-то подозрительное.

– Зачем ты это сделал? Взял тот брелок? – прямо спросила я, пристально посмотрев на шагавшего рядом Кадзуо.

Выражение лица Кадзуо совсем не изменилось. Он лишь пожал плечами:

– Может, пригодится.

Я едва не фыркнула от настолько неубедительного ответа.

– Серьезно? И как это, интересно?

– Может, чтобы опознать убитого или убийцу.

Я остановилась и, грубо схватив Кадзуо за руку, заставила посмотреть на меня. Он снова нацепил свою холодную маску безразличия, однако я не собиралась терпеть то, что он делал из меня дуру.

– Ты считаешь, я поведусь на такой ответ?

Кадзуо помрачнел и вырвал руку из моей хватки.

– Как хочешь, Химэ, – процедил он. – Я не обязан отчитываться. Сама-то не стремишься проявлять доверие, но ждешь этого в ответ?

Я едва не открыла рот от удивления. Кадзуо говорил о моих вчерашних словах? Или о том, что я соврала насчет Киёси? Но смерть моего брата… Это было личное – совершенно личное. А убийство, произошедшее здесь… Убийца мог представлять угрозу для всех нас.

– Ну и прекрасно, – резко отозвалась я. – Если кого-то из нас отравят, вина будет и на тебе.

Сказав это, я развернулась и пошла в сторону лагеря, не оглядываясь. В голове мелькнула мысль, что холодностью Кадзуо вновь смог избежать моих к нему вопросов. Но мне было все равно. Говорить с Кадзуо я больше не хотела, а его резкие слова про доверие больно задели, больнее, чем должны были.

После возвращения я не сказала Кадзуо ни слова, как и он мне. Думаю, и Йоко, и Араи, и Ивасаки ощутили напряжение между нами, но с расспросами не лезли, и я была им за это даже благодарна.

Сначала я хотела рассказать о произошедшем – о странном убийстве. Но быстро передумала. Мы не знали о случившемся практически ничего, кроме способа убийства. Да и то, яд – понятие растяжимое…

Поэтому, вернувшись в лагерь, я лишь забрала у Кадзуо свой рюкзак и отнесла его к костру, вокруг которого Йоко и Ивасаки в наше отсутствие разложили одеяла, найденные, видимо, где-то неподалеку.

Йоко, с радостью взяв свою порцию из выигрыша, села рядом со мной. Она болтала ни о чем, отмечая, какого красивого цвета небо и как хорошо, что здесь не бывает дождя. Я молчала, даже не пытаясь отвечать. После увиденного рядом с минка и разговора с Кадзуо у меня не было желания ни говорить, ни обедать. Однако Йоко, не зная, что действительно беспокоило меня в тот момент, заставила меня хоть немного поесть. Я с трудом осилила половину своей порции. Я понимала, что мне нужны были силы, но от одной мысли об убитом мужчине меня начинало мутить.

Кроме того, мне не давало покоя понимание: завтра вечером нам снова придется стать участниками страшной истории о сверхъестественном. И я не знала, справлюсь ли. Это казалось невыносимым.

Отложив еду, я заметила, как Араи, не отрываясь, мрачно смотрел на что-то в стороне от нашего лагеря. Казалось, он даже не моргал, лицо его было напряжено, а из глаз исчезла привычная веселость. Я посмотрела в том же направлении, однако увидела лишь редкие деревья, камни и голую землю. Даже огни зловещих фонарей пока не разглядеть: их затмевал свет солнца.

Я снова перевела взгляд на Араи. Не знаю почему, но его вид меня встревожил. Придвинувшись чуть ближе, я решила спросить прямо:

– Араи-сенсей… на что вы так пристально смотрите?