Пока не поздно

И вот она, эта жизнь, наяву: волнующе пахнет весной, вкусным талым снегом и разогретой землей. Долго Демин смотрел в бездонное голубое небо. В нем тихонько плыли перламутровые облака. Потом зашагал прочь.

Приехав в Ленинград, поселился у матери. Решил несколько дней отдохнуть, осмотреться. Забросил на антресоли тюремный ватник, штаны, переоделся в пропахший нафталином костюм, уже вышедший из моды. Ходил в кино по нескольку раз в день, бродил по улицам, стараясь быть в гуще людей. И хоть коротко остриженные волосы у Демина отрастали и он научился не озираться на каждого милиционера, однако чувствовал: колония все еще крепко держит его. Демин ощущал на себе настороженные взгляды прохожих, каким-то чутьем угадывающих, откуда он вернулся. На танцах девчонки избегали его, а если соглашались танцевать, то бледнели и дождаться не могли, когда затихнет музыка. Если он появлялся в винном магазине и лез впереди всех, то очередь, недовольно поворчав, все-таки расступалась перед ним…

«Боятся», — думал Демин.

Сначала он испытывал от этого досаду, потом — удовлетворение. Подолгу стоял перед зеркалом, стараясь понять, что же отличает его от других людей? Острая усмешка, застывшая в уголках губ? Твердый взгляд немигающих глаз? Или сила наглого бесстрашия, скрытая в глазах? Раньше он в себе такого не замечал.

С детства в уличной компании ему досталась самая унизительная роль — «сбегай, принеси». Таких презрительно именуют «шестеркой». Выполнял он поручения с огромной охотой, ревностно, хотя с горечью сознавал, что до «центровых» ребят ему далеко. Надо было чем-то проявить себя по-настоящему. И поэтому он первым откликался на идею отнять мелочь у какого-нибудь малыша, сорвать меховую шапку со школьника или окружить вдесятером парня с девушкой и потребовать для начала «двадцать копеек»… С двенадцати лет уже состоял на учете в комиссии по делам несовершеннолетних. Отца своего Демин не знал, а мать справиться с сыном не могла. Она работала на хлебозаводе по полторы смены и очень уставала. И только тихо плакала, когда ее Володя, тринадцатилетний подросток, являлся домой пьяным и смачно ругался, как взрослый мужик, знающий толк в «бормотухе».

В конце концов Демина направили в специальное ПТУ. Там он выучился на токаря. Но работал недолго. Попался на квартирной краже и был осужден.

И теперь, хотя ему только двадцать лет, Демин чувствовал себя человеком, имеющим особый жизненный опыт.

Только вокруг не было ни почитателей, ни подчиненных. На работу Демин устраиваться не торопился, хотя участковый инспектор уже несколько раз напоминал ему об этом. Изредка Демин заходил в гости к своему знакомому Карасеву. Они тоскливо распивали несколько бутылок портвейна. Но общего языка так и не нашли, хотя кое-что их роднило: Карасев тоже недавно отбыл срок. Как-то во время очередной пьянки Демин было заикнулся, что вот, дескать, измельчал народ, нет настоящих парней, способных на серьезные дела. Карасев подозрительно покосился на него и сказал:

— Ты меня не агитируй. Знаю, куда гнешь. Я насовсем завязал.

И, притянув к себе жену, погладил ее по округлившемуся животу. Засмеялся:

— Вот он, настоящий парень, скоро на свет появится!

Ходить к Карасеву Демин перестал. Теперь он пил один, выбрав удобное местечко в садике ПТУ на 18-й линии Васильевского острова.

Был теплый летний вечер. Демин «опрокинул» стакан портвейна, с удовольствием затянулся сигаретой и огляделся. Его внимание привлекла группа подростков у здания училища. Три петеушника сгрудились у стены. На них наступали два высоких крепких парня. Демин усмехнулся: знакомая ситуация. Сейчас ученики начнут выгребать мелочь из карманов. И точно. Один уже достал кошелек, раскрыл, но кошелек вырвал у него парень справа. Демину было хорошо: вино подняло настроение, и он решил добавить удовольствия. Поднялся со скамейки, медленно подошел к группе.

— Ну-ка, — лениво обратился он к двоим, — чешите отсюда.

Те переглянулись.

— Игорек! — радостно сказал один из них. — Вот кто нам по-настоящему нужен!

И двинулись на Демина.

Он не шелохнулся.

— Дважды повторять не люблю!

— Я — тоже! — в тон ему ответил Игорек и вынул из кармана нож. Нажал на кнопку. Со свистом выметнулось лезвие.

— Вот это вещь! — восхищенно воскликнул Демин. — Ну-ка, покажи!

И протянул руку.

Парень был ошеломлен его искренним восторгом и полным отсутствием страха. Машинально отдал нож. Демин некоторое время рассматривал лезвие.

— Хорошая штука! — взялся ладонью за лезвие и… сломал его.

— Ты это чего? — пролепетал Игорек.

— А ты не понял? — усмехнулся Демин и сунул руку в карман, где у него лежала опасная бритва.

Парни все поняли. Они успели заметить и татуировку на руке Демина и еще не отросшие волосы. Остальное досказал его взгляд.

Бросив кошелек на землю, оба исчезли.

— Что, страшно было, мужички? — хмыкнул Демин. Хотел добавить: «А теперь поднимите кошелек и передайте мне», как вдруг один из ребят схватил его за руку.

— Володя! Это же Володька Демин… Вернулся!

Демин припомнил, что с этим парнем вроде был знаком. Зовут его Андреем, Глущенко, кажется.