Пока ты моя

— Элизабет была свободолюбивой и немного богемной, — объяснил Джеймс все с той же вымученной усмешкой. — Она не жила так, как остальные Шихэны, и определенно не принимала их образ жизни и принципы. Вся семья погружена в дела трастовых компаний, офшорную финансовую деятельность и светские мероприятия. Элизабет сильно отличалась от трех своих братьев. Все они заняты в семейном бизнесе. По сути, они все и есть семейный бизнес.

— Похоже, Элизабет была по-настоящему сильной женщиной, — заметила я. Всегда восхищалась теми, кто твердо отстаивает то, во что верит. Но Джеймс был настроен реалистично, практично и откровенно. А честность восхищает меня в человеке больше всего.

— Вы собираетесь оставить флот, чтобы заботиться о мальчиках? — задала я, как теперь понимаю, особенно глупый вопрос. Но тогда я этого не знала.

— Я не брошу свою работу, — безапелляционно заявил он. — Мне нужно подумать, как заботиться о детях в то время, пока я буду вдали от дома. Это непросто.

— Но вы, несомненно, хотите оставить мальчиков? — Самые разнообразные мысли замелькали в моем сознании. А вдруг он хочет, чтобы детей усыновили? Или собирается найти няню, которая будет постоянно жить здесь? Возможно, отдаст мальчиков в школу-интернат, когда они немного подрастут?

— Разумеется, я хочу их оставить. Только не знаю, как все это устроить. — Судя по всему, Джеймс и понятия не имел о том, как нанять няню или помощницу по хозяйству, как получить хоть какую-нибудь помощь по дому.

— Элизабет была необыкновенной, — добавил Джеймс. — Она занималась всем.

Этому человеку явно требовалась помощь, только не та, которую я могла оказать как специалист.

— Я могу связать вас с некоторыми агентствами, обладающими хорошей репутацией, — предложила я. — Там вы сможете подобрать няню с проживанием. Это будет нелегко, но вы обязательно кого-нибудь найдете, я в этом уверена.

— От души надеюсь, что так и будет, — ответил Джеймс, и я решила не обращать внимания на то, что его рука скользнула по столу, опустившись на мою ладонь. Джеймс просто не осознавал, что делает.

Через три месяца я переехала к нему. Не прошло и года, как мы поженились.

29

Я живу здесь чуть больше недели, и сегодня утром снова явилась уборщица. Такие старые дома, как этот, кажется, задыхаются от пыли, и раз в несколько дней Джен приходит сюда, чтобы навести порядок. Сегодня мы первый раз по-настоящему поболтали с ней, в первый раз она на время отставила пылесос и ведро, полное аэрозолей с бытовой химией.

— Я хорошо знала Элизабет, — рассказывает Джен, застегивая на пуговицы свою кофту.

— Она была совсем не похожа на Клаудию, — признается уборщица из-за молочной пены своего капучино. Я наконец-то научилась пользоваться кофеваркой. — Представить себе невозможно, что один и тот же мужчина выбрал их себе в жены.

Ушки у меня на макушке. Я почти ничего не знаю об Элизабет, кроме той скудной информации, что удалось раздобыть в ходе моей «шпионской операции» в кабинете Джеймса. В сущности, я не нашла ничего из того, что хотела. Я выяснила лишь то, что Элизабет была первой женой Джеймса и родной матерью близнецов.

— Элизабет отличалась от всей своей семьи, это уж точно, — одобрительно хихикает Джен. — Она до беспамятства обожала Джеймса. Любила его безумно и сникала как минимум на две недели, когда он уезжал на учения. Элизабет отвлекалась от переживаний, с головой уходя в работу, и могла вбегать в автобус, шедший до ее офиса, чуть ли не босиком. Она работала адвокатом, — добавляет Джен с гордостью, словно Элизабет была ее собственной дочерью. — Боролась за права родителей, чьих детей похитили родственники. Только представьте себе: один человек украл своих дочерей и увез их в Оман! Его английская жена никогда больше не увидела бы девочек, если бы не Элизабет. У нее были прекрасные наряды. Яркие и причудливые, как она сама. — И домработница осушает чашку кофе.

Я потрясена тем, что Джен рассказывает мне это. Внезапно ощущаю в себе порыв броситься на защиту Клаудии, словно ей требуется вся помощь, которую только можно получить, чтобы выдержать конкуренцию с колоритными воспоминаниями об Элизабет.

— Да, и еще стоит принять во внимание деньги, — замечает Джен.

По тому, как уборщица встает из-за стола, мне становится понятно: она знает, что должна работать, но не может противостоять искушению поведать мне еще об одной стороне жизни семьи или пересказать пару сплетен.

— Семья Элизабет необычайно богата. У них больше денег, чем кто-то вроде вас или меня может себе представить. Даже в самых смелых фантазиях, — подчеркивает уборщица. — Дело в том, что Элизабет, похоже, не хотела ни гроша этих денег. Ей были не по душе все эти их банковские операции, трастовые фонды и всякие делишки, которые прокручиваются в этих… как их… в налоговых портах.

— В гаванях, — поправляю я. — Вы хотели сказать «в налоговых гаванях».