Пока живы — надо встречаться

«Я не знаю Вашего имени, а потому эта записка не имеет обращения, но направляется она матери товарища Лопухина Романа Александровича или кому-либо из его близких родных. Я знаю, что на протяжении очень большого периода Вы не имели о нем известий. Зная, где может быть в данное время Роман Александрович, я надеюсь, что он сумел послать весточку о себе и Вам. Если это так, то я очень хочу иметь его точный адрес, о чем и прошу Вас. Если же сообщаемое мною явится для Вас новостью — я смогу в следующем письме сообщить о нем все весьма подробно. Хочу все же думать, что письма от него Вы уже имеете.

Во всяком случае, очень прошу мне обязательно написать. У нас с Романом Александровичем были такие отношения, что мы не можем потерять друг друга из вида, тем более теперь.

Еще раз прошу, срочно отвечайте. Всего лучшего.

Николай Иванович».

Зинаида Даниловна в тот же день написала Липскареву о том, что Рома дал знать о себе второй короткой весточкой, что он теперь в Красной Армии, и сообщила номер его полевой почты.

Вскоре от Липскарева пришло еще письмо, прочитав которое она так переволновалась, что не спала всю ночь.

Николай Иванович писал:

«…В кошмаре и ужасе, где были обречены на гибель, Роман Александрович работал сам и заставлял работать других, звал за собой. Его повседневная работа была борьбой против ужаса и обреченности. Вспоминая все жуткие месяцы, поражаешься той неустрашимости, мужеству, неисчерпаемой изобретательности Романа Александровича, который, ежечасно, ежеминутно рискуя жизнью, всегда находил выход из всех затруднений.

На моей памяти много примеров находчивости Романа Александровича не только как врача, но как человека и гражданина. Ему обязаны сотни и сотни людей своей жизнью, в том числе и я.

В Славуте мы находились вместе до 23 ноября, когда Ваш сын вместе с группой других военнопленных бойцов и офицеров Красной Армии бежал из плена в партизанский отряд».

…Почти каждый вечер по радио звучали позывные Совинформбюро. Москва салютовала доблестным войскам. Люди из эвакуации возвращались на старые места. Война их сделала совсем другими. Вглядываясь в лица солдат и офицеров, она всегда невольно думала о сыне. Каким же теперь он стал после всего, что вытерпел и испытал? Почему от него так долго нет ответа?

И вот наконец новое письмо: