Пока живы — надо встречаться

«Когда началась война, отца три месяца не брали в армию из-за отсутствия двух пальцев. И только в ноябре сорок первого его призвали в армию.

Немцы подходили к Донбассу, и мама забрала нас — детей, и поехала в Сариновку, надеясь, что туда немцы не дойдут. Но уже у станции Зверево наш поезд разбомбили, это я уже и сам помню, кое-как мы добрались в Сариновку до бабушек, а через несколько дней туда пришли немцы. Больше года прожили мы на хуторе Красин в оккупации. Осенью 1943 года, после изгнания немцев из Ростовской области и из Донбасса, мама снова вернулась на «Володарку». И только тогда мамина подруга передала ей письмо от отца. Письмо пришло, когда мы уже уехали, и почтальон оставил его у подруги мамы. За все годы войны это первое и последнее письмо от отца, в котором он сообщал, что служит в саперных войсках и что находится на Сталинградском фронте.

В конце декабря 1946 года мама получила из военкомата извещение — оно датировано 16 декабря 1946 года, — в котором сообщалось, что «Ваш муж, красноармеец, уроженец Ростовской области — Федоров Григорий Иванович, в бою за Советскую Родину, в апреле 1943 года пропал без вести».

Мама говорит, что отец любил ее, любил нас — детей, и она не удивляется, что он готовился к побегу, надеясь когда-нибудь вернуться к своей семье. Отец был смелым шахтером. Когда был завал на шахте Любимовка, он, спасая товарищей, потерял два пальца…

Отец любил нашу шахту, наш Донбасс. Как передовой шахтер, он много зарабатывал, но не пил, и жили мы на «Володарке» до войны очень хорошо. После войны маме было трудно одной поднимать нас, троих детей. Она долго ждала отца, но не дождалась. Всех нас она поставила на ноги. И все мы — дети Григория Федорова — стали честными, хорошими рабочими. Старший брат Саша одно время работал в той же лаве, где когда-то работал и отец, а теперь, последние двадцать лет, он работает столяром и плотником. Сестра Алла до сих пор работает на той же шахте — сортирует уголь. А я стал строителем, инженером, кандидатом технических наук. Хотя отец сам был малограмотным, но он отдал свою жизнь за нас, за то, чтобы мы жили хорошо.

Вот вкратце и все, о чем хотел вам сообщить. Высылаю вам фотографию своего отца. Она переснята с портрета. Снимок сделан весной 1941 года…»

Я рассматривал фотографию мужчины лет тридцати. Он был в новенькой фуражке, пиджаке, в отутюженной, застегнутой на все пуговицы сорочке. Смотрел прямо, серьезно.

Всматриваясь в черты его волевого лица, я не сомневался, что именно таким и был Гриша Федоров, шахтер с «Володарки».

А тут пришло письмо от Сусанова Николая Дмитриевича.