Показания поэтов

В то же самое время в Советском Союзе красавцы с плакатов, похожие на честных американских покорителей джунглей или на борцов с гангстерами, учились работать на заводских станках, занимались строевой подготовкой и, словом, готовились к труду и к обороне. Особое место на выставке «К столетию комикса» в России занимает именно советская наглядная агитация в её каноническом виде, засевшем в крови (или в печени) у всех русских среднего и старшего возраста. Во всяком случае, таков был наш ответ: все эти долгие годы производственный или боевой инструктаж был здесь единственным хотя бы рудиментарным видом графической литературы для взрослых. Однако мысль о том, что отсутствие такой литературы в советской жизни объясняется неприятием любого американизма и вообще буржуазности, не совсем верна. Конечно, в 30‐е годы европейские коммунисты, фашисты и, кстати, католики объявили комиксы орудием американского империализма; но борьбу вели в основном с переводами именно американских книг, а не с национальным продуктом. В свою очередь, цензура американских пресс-синдикатов была очень строгой: герои их приключенческих сериалов были витриной американского образа жизни и системы ценностей, патриотами; они воевали с красными и не любили негров. Но этот факт не помешал, например, китайским коммунистам начиная с 30‐х годов использовать современный комикс как средство сперва подпольной, а затем официальной пропаганды как любое другое искусство и литературу. Католические издатели великого Эрже не считали безнравственными его бельгийские комиксы. В фашистской Италии американские комиксы были официально запрещены. Но там это как раз вызвало большой рост национальной школы и развитие собственной индустрии комикса. Они даже сохранили Микки, которого обожала дочка дуче, под именем Тополино. Комиксы рисовали боевые подвиги, их герои боролись против мафии, с англичанами и – с американцами. (Разумеется, как и при любой диктатуре, тут тоже были курьёзы, как в 1943 году, например, когда пресловутый Минкульпоп запретил создателям комиксов использовать «противоречащий культуре» пузырь – филактер.)

В начале 70‐х мир поклонников Девятого искусства был потрясён тем, что на Западе появились первые русские комиксы, вышедшие из советского подполья: это была «Октябряна». Невероятные приключения этой девушки, на которые её толкали привлекательная внешность и политический идеализм, вели её к самым дерзким географическим и эротическим открытиям – в том числе в жерле радиоактивного вулкана, который наделил её сверхъестественной энергией Wonder Woman.

Эту мистификацию, которую придумали несколько англичан, разоблачили только к середине 80‐х. Феномен «Октябряны», которая появилась в ревущие годы, хорошо показывает, что по сравнению с классической довоенной эпохой место комикса в западной культуре вдруг изменилось. Хотя всё так же работала прежняя мощная индустрия детского и семейного комикса, будущее и сегодняшний день графической литературы уже были знаком контркультуры. Вот почему, создавая «Октябряну», европейские диссиденты выражали надежду, что их русские собратья, как и американцы, уже пробуют размыть культурный фундамент своего общества волной грёз.

Между тем нет совершенно никаких свидетельств, что в послевоенном Советском Союзе развивалась или преследовалась графическая литература; комиксы явно не вошли в наши трофейные достижения; они не были таким выражением общества, как на Западе, и не использовались ни за, ни против него. Зато в послевоенную эпоху на Западе была цензура, была охота на комиксы и было сопротивление.