Покажи мне, зеркало…

Осторожно поворачивая зеркало против часовой стрелки, старуха поймала в нем отражение полной луны, ярко сияющей над нашими головами и хитро прищурившись, предложила:

— Подойди ближе, юная госпожа, — и когда я подчинилась, продолжила, — если хочешь узнать какое будущее уготовила тебе судьба, то попроси зеркало показать тебе его, и сможешь увидеть все собственными глазами.

Было страшно. Разум еще пытался хоть и вяло, но все же сопротивляться, твердя мне что негоже мне в полночь стоять на крыше и участвовать в сомнительных магических ритуалах, а дрожащие губы будто жившие собственной жизнью, сами по себе произнесли:

— Покажи мне, зеркало…

* * * * *

Джабир не находил себе места с тех самых пор, как подобно безумцу ворвался в собственные покои руша и круша все вокруг. То, что он потерял над собой контроль не просто тревожило его, оно приводило его в ужас. Подумать только, ведь он забылся настолько, что едва не погубил ту, ради которой тысячу раз готов пожертвовать собственной жизнью. Из-за своего безумия, когда черная пелена окутывает его с ног до головы, и он невольно поддается панике, он полностью теряет контроль над своим сознанием, будто легион джиннов вселяется в него, заставляя делать то, чего бы он никогда не сделал не будь его разум столь затуманен.

Фарах ударила его. Окажись на ее место другой человек не важно по сути кто, он непременно перерезал бы ему горло еще до того, как его скверная рука осмелилась бы коснуться щеки наследника, но ей, он готов был простить все. Более того, сейчас, когда он к ужасу слуг выпустил свой гнев полностью разрушив великолепную обстановку своих покоев несколько пришел в себя, то готов был признать, что сестра была права. Он хотел, чтобы она радовалась вместе с ним, а вместо этого напугал до смерти, едва не спалив в огне…

Джабир рухнул на колени посреди учиненного беспорядка и возвел очи к небесам:

— О, Всевышний. Благодарю за то, что отвел от нас беду. Фарах жива, и это самое главное. Молю тебя, не позволяй тьме, скопившейся внутри довершить начатое и завладеть мной полностью.

Он был так поглощен своей мольбой, что не сразу понял, что внезапно появившаяся влага на лице была его слезами, а когда понял, устыдился еще больше, так как негоже ханскому наследнику подобно желторотому юнцу распускать сопли даже наедине с самим собой.

Утерев слезы рукавом, так как ранее вдребезги расколотил посуду для умывания расплескав повсюду воду, он поднялся с колен, что оказалось весьма своевременным, потому что в эту самую минуту в дверь громко постучали.

Робкая надежда на то, что по ту сторону дверей находится сестра дарующая ему свое прощение заставила его вскочить с колен и бросившись к дверям распахнуть их настежь. Но, каково же было его разочарование, когда вместо Фарах Джабир увидел переминающегося с ноги на ногу, явно чем-то невероятно взволнованного Арзу-агу.

Не имея желания общаться с прислугой, хозяин уже собирался хлопнуть дверью перед носом незваного гостя, когда предчувствовавший подобный маневр, тот, в попытке привлечь внимание господина, заверещал женским голосом:

— Ради Аллаха Милостивого и Милосердного. Господин, молю вас выслушать презренного слугу, осмелившегося побеспокоить вас в столь поздний час, но боюсь, дело очень важное.

Джабиру было глубоко наплевать как на евнуха, так и на все его важные дела, поэтому грубо толкнув его в грудь рукой, он уже было захлопнул дверь, когда всего одно услышанное слово заставило его замереть на месте.

— Фарах? Ты, сказал "Фарах", негодяй? Как посмел, ты произнести ее имя, ничтожный? — взбешенный, Джабир схватил евнуха за грудки и притянул к самому своему лицу, — Да я…

— Госпожа в опасности, ханзаде. Боюсь, без вашей помощи нам не обойтись, — последние слова Арзу-ага практически прохрипел, так как рука господина с силой сжалась на его горле, но услышанное тут же заставило ее разжаться.

— Что, ты сказал? — все еще до конца, не веря своим ушам переспросил Джабир, выпуская жертву жадно глотающую воздух, — Говори.

На всякий случай подальше отпрыгнув от наследника, Арзу-ага, подобострастно склонившись, произнес:

— Во дворец пришла гадалка, та самая, которую вы еще в прошлом году велели гнать в шею. Только гаремные, зная ваш запрет провели ее потайным ходом, и теперь, она вместе с госпожой Фарах поднялись на крышу для какой-то бесовской церемонии, и я боюсь, как бы не случилось чего непоправимого. Они даже дверь заперли и никого не впускают.

— Да разрази вас всех гром, — грохнув кулаком о стену взревел наследник. — Показывай дорогу.

Не дай Аллах, похожая на ифриту — демонессу старуха, поведает сестре то, что предсказала ему в прошлом году и за что он едва не вырвал ей язык. Пусть теперь пеняет на себя. На этот раз, ее уже ничто не спасет.

ГЛАВА 23