Похищение быка из Куальнге

— Что мне за дело, дитя мое, — ответил Фергус, — ведь и случись он при мне, никогда б не направил его на тебя и не занес над тобою. Все ж, честью твоей и воспитанием, что дал тебе я, Конхобар и улады, я заклинаю тебя отступить предо мной на глазах у ирландцев.

— Не годится мне пускаться в бегство от одного воина во время Похищения, — сказал Кухулин.

— Не бойся позора, — промолвил Фергус, — ибо и я отступлю пред тобою, когда в битве Похищения будешь исколот ты, кровью покрыт и изранен. Если же я отступлю, то побежит все ирландское войско!

Все бы исполнил Кухулин для блага уладов, и повелел он тогда подвести колесницу, поднялся на нее и обратился в бегство.

— Он отступил пред тобой! Он отступил пред тобой, о Фергус! — вскричали тут все.

— В погоню за ним, о Фергус! В погоню! — воскликнула Медб, — не дай ему уйти от тебя.

— Вот уже нет, — отвечал ей Фергус, — не стану я гнаться за ним и, уж если угодно вам думать, что, обратив его в бегство, свершил я немного, помните, что никто пз ирландцев, сражавшихся с ним во время Похищения, не достиг и того. Покуда ирландцы теперь не померятся силами с ним в поединке, и я но желаю сражаться.

Зовется же эта повесть Схватка Фергуса. Жил в ту пору один коннахтец по имени Фергус Лойнгсех, что грабил и опустошал владения Айлиля и Медб. С того дня, как начали они править, ни разу не пожаловал он к их шатрам, не являлся к походу и бою, в пору нужды или бедствий, а вместо того разорял земли у них за спиною и занимался разбоем на границах королевства. Случилось ему быть тогда на востоке Маг Ай с дюжиной своих людей. Дошло до него, что какой-то улад, в одиночку сражаясь, задерживал войско четырех великих королевств Ирландии с кануна Самайна до начала весны, днем убивая у брода но одному из них, а ночью по сотне. Собрал тогда Ферку своих людей и молвил:

— Лучше и не придумаешь, чем пойти и напасть на того человека, что один отражает нашествие войск четырех великих королевств Ирландии, и в знак нашей победы поднести его голову Айлилю и Медб. Хоть и немало снесли они зла и обид, примиримся мы, коль сразим их врага.

На том они и порешили и немедля выступили против Кухулина, а разыскав его, не уговорились о честной поединке и всей дюжиной бросились в бой. Сошелся с врагами Кухулин и одолев их, срубил у всех головы. В землю вкопал он двенадцать камней и на каждый водрузил голову воина. С топ поры и зовется то место, где сложил голову Ферку Лоингсех Киннит Ферхон, то есть Кеннайт Ферхон.

Между тем принялись спорить ирландцы, кому надлежит рано утром назавтра выйти на бой-поединок с Кухулином. И решили они послать к броду Галатина Дана с его двадцатью семью сыновьями и внуком по имени Глас, сын Делга. Ядом были напитаны их тела и оружие, что всегда попадало в цель. Любой, кого настигало оно, погибал в тот же миг иль до исхода девятого дня. Немалую награду посулила им Медб, и согласились воины сразиться с Кухулином. Видел все это Фергус, но не мог воспротивиться, ибо называли они поединком свой бой с Кухулином, говоря, что сыновья Галатина Дана и внук по имени Глас, сын Делга все равно что члены да части его тела в принадлежат ему.

Воротился Фергус в шатер к своим людям и горестно вздохнул.

— Печалит меня то, что завтра свершится, — сказал он.

— Что ж будет завтра? — спросили его.

— Гибель Кухулина, — молвил Фергус.

— Кто же задумал убить его?

— Галатин Дана, — сказал Фергус, — и двадцать семь его сыновей, да внук по имени Глас, сын Делга. Ядом напитаны их тела и оружие, что всегда попадает в цель. Любой, кого оно настигнет, погибает немедля иль до исхода девятого дня. Кто бы из вас ни пошел посмотреть на сражение, чтоб, если погибнет Кухулин, мне весть принести, получит мое благословение ц упряжь для колесницы.

— Я пойду, — сказал Фиаху, сын Фир Аба. Ночь каждый провел у себя, а утром поднялись Галатин Дана и двадцать семь его сыновей, да внук Глас, сын Делга, и направились к Кухулину. Пошел с ними и Фиаху, сын Фир Аба.

Лишь только успели они приблизиться к Кухулину, как разом метнули в него двадцать девять копий, и ни одно не пролетело мимо цели. Все же проделал Кухулин щитом своим прием фебарклес, и все копья до половины древка вонзились в щит. Так, хоть и не пролетели копья мимо цели, ни одно не попало в Кухулина и не пролило его крови. Меж тем выхватил юноша свой меч из боевых ножен, чтоб обрубить древки копий и облегчить вес щита. Тогда обступили его враги и двадцать девять кулаков разом обрушили на его голову. Принялись они осыпать Кухулина ударами и клонить его к воде, так что вскоре коснулся герой лицом, головой и щеками камней да песка брода. Тогда испустил Кухулин геройский клич, что заглушил бы толпу, и не было улада, не спавшего в тот миг, который не услышал бы его. Приблизился к броду Фиаху, сын Фир Аба, посмотреть, что случилось, и опечалился, видя в беде человека из своего народа. Выхватил он меч из боевых ножен и одним ударом отрубил все двадцать девять державших Кухулина рук, ц оттого повалились его враги на спину, ибо воистину крепко вцепились они и с великой силой держали героя,