Похищение Европы

— Пойдем, — он вышел из дровника на солнечный свет, поспешно раскурил трубку. Белый дым окутал его белую бороду, которая, казалось, стала немного длинней, чем в день их первого знакомства. Теперь она полностью закрывала шею, делая Арьяна похожим на героев телевизионных репортажей о беженцах с воюющего Ближнего Востока.

София с досадой сплюнула, проклиная свою беспечность. Как они могли поддаться обаянию чужаков, посадить их в свою машину, привезти в чащу, чтобы в конце концов оказаться в западне, связанными, в их власти? Как могло случиться, что она, здоровая и сообразительная, так долго не могла сориентироваться? Часть воспоминаний просто стерта, будто их Красотка языком слизнула. Иные же покрыты дурнотным туманом. Она помнила остановку в лесу. Помнила бутылку с водой, которую сунул ей в руки Шурали. Помнила дурачества Лазаря. Лазарь! Где же он? И ещё: раз они находятся на подворье деда, то где же сам Иван Чавдаров? София кряхтела и тужилась, старалась имитировать характерные звуки, а сама пыталась припомнить момент их прибытия в дом деда. Куда же подевались Иван и Лазарь? Скорее всего, злоумышленники разместили обоих в конюшне и они преют там связанные. Оба скорее всего нетрезвы. Дед, скорее всего зол на Лазаря, а чужаки конечно же не смогли управиться с Красоткой. Но ведь есть ещё и Коробок, а он тоже не подарок. София перестала кряхтеть, улыбнулась. Обе коняги её деда обладали таким же строптивым нравом, как их хозяин. Разве что Коробок чуть более покладистый. Из сумерек появился Шурали. Значит, он оставил Надю одну. Значит, уверен — никто не придёт ей на помощь. Или Шурали попросту дурак?

Шурали глянул на Арьяна со своей обычной, хищной печалью. София скрипела зубами, наблюдая, как они вертят в смуглых пальцах их гаджеты. Шурали набирал и отправлял сообщения с телефона Надюши. Кому? Зачем? У Арьяна в руках был ещё и планшет. Тот самый, на котором он показывал им изображение подвески. Как, бишь, они её называли? Семя Вавилона? Арьян водил по экрану пальцем. Наверное, сейчас опять станет показывать картинки и расспрашивать. Арьян уже пытался это делать. Но тогда они обе ещё слишком плохо соображали. Но в её голове окончательно прояснилось… Напоил-опоил…

София уселась на колоду. Потёрла лицо руками. Шурали и его дядя были слишком увлечены гаджетами, чтобы обращать на неё внимание. В дровнике и вокруг него стало совсем тихо. Внезапно она услышала тихое урчание, и шорох, и стук. Потом за стеной кто-то оглушительно фыркнул.

— Красотка, это ты? — прошептала София.

В ответ кто-то потерся о стену сарая.

— Стукни мне копытом, если это ты, — прошептала София. — Дий, дий!

И Красотка стукнула, но звук получился слишком громким. София считала мгновения, ожидая появления своих тюремщиков, но ни один из них пока не посмотрел в её сторону.

— Красотка, милая, обойди дровник, подойди к двери, — шептала София.

Она прижималась лицом к стене, шептала, слушала шумное дыхание лошади. Ей даже казалось, что в щели между жердин она видит светлое пятно на её лбу.

— Отдохнула? — голос был совсем тихий, но она так испугалась, будто кто-то ударил в литавры.

София обернулась. Шурали стоял в светлеющем дверном проёме, облокотившись плечом о притолоку. Вот он щелкнул выключателем, вот вошел в пятно света, создаваемое пыльной лампочкой.

— У тебя всё лицо в шрамах, — зачем-то сказала София. — Странно… Сетка шрамов…

— Помоги мне, — отозвался он.

— Как?

— Мне надо поскорее вернуться в Рим. Нужны деньги.

— Да какие у нас деньги! — София вскинулась. Вот оно! Он, наконец, заговорил о главном! — Отец — таксист. Я — медсестра. Какие у нас заработки? Сам подумай! Это Болгария!

— Что Болгария?

— Беднейшая из стран Евросоюза! Постой! Ты же говорил, что из Лондона…

— Я про то.

— Что?

— Деньги есть у твоей подруги. Много.

— У Нади? Нет!

— Есть!!! — лицо его внезапно сделалось злым и она осеклась.

— Надо «Семя Вавилона». Оно у Нади. У неё в доме. У её матери. Пусть отдаст. И тогда — всё.

— Вы отпустите нас?

— Да.

— И Лазаря?

— Да.

— И деда?

Он недобро уставился на неё.

— Ты больше не будешь задавать вопросов. Так?

— Да.

— Позвони. Знаешь кому. Пусть отдадут медальон «Семя Вавилона».

Шурали приблизился, достал из кармана гаджет Надюши.

— Это не мой телефон.

Он скривился.

— Я не помню номер. Нужен мой телефон, тогда…

Он выскочил вон из сарая. Вот дурак! Сейчас она вооружится. Она сумеет дать отпор! София тряхнула головой. Как же так? Почему она сразу не сообразила? Они просидели запертыми в кладовке несколько часов. Кладовка — знакомое с младенчества место, где она могла бы ориентироваться с завязанными глазами. Там спрятано её ружьё. Должно быть спрятано, если дед не перепрятал. Дед!!!

Теперь в её голове окончательно прояснилось. Волчий взгляд. Нижняя часть лица покрыта шрамами. Она его видела раньше. Видела близко, разговаривала — в этом нет никаких сомнений. Пожалуй, Шурали за прошедшие три месяца несколько пополнел. Ещё бы! Сытая жизнь в Европе! Он навязал им мальчишку, но не забрал медальон. Не смог забрать или не представлял его ценности. А теперь вернулся за ним.