Похищенная викингом

— Благодарение Всевышнему, у меня их много. — Эльфвину трясло, как в лихорадке, но она не подала виду. — Прежде всего, это Господь Бог, владыка всего сущего.

— Говорят, ты набожна… — задумчиво протянул король норманнов, поглаживая бороду и не сводя глаз с Эльфвины. — Ты правда была согласна пойти за любого, кого выберет мать? Потому она намеревалась использовать тебя для достижения своих целей?

— Мне ни разу не представили возможности доказать свою верность, — произнесла Эльфвина, радуясь, что не видит лица Торбранда. Ведь ему она повиновалась, верно? Подтверждая вновь и вновь множество проведенных вместе недель.

— Ты ведь понимаешь, что я могу казнить тебя в любой момент, — проговорил Рагналл почти ласково. Почти, однако и это стало неожиданностью. — Решение имеет большое значение, твой дядя отлично это понимал. Пока ты дышишь, будешь напоминанием, что Мерсией правила твоя мать, и на те же права может претендовать женившийся на тебе мужчина. С одобрения твоего дяди или без него. Сначала я раздумывал перерезать тебе горло и отправить в таком виде к Эдуарду. Такое сообщение он понял бы, я не сомневаюсь. Как бы он сам ни решил поступить с человеком его крови, мне он подобного не простил бы.

Эльфвина опустила голову, стараясь всем своим видом продемонстрировать благодарность, что король норманнов, по всей видимости, отказался от первого решения и не отдал людям приказ убить ее. Внезапно заболело горло, вероятно, от возмущения, что кому-то могла прийти в голову мысль его перерезать.

— Однако я не прошел бы весь путь, который у меня за плечами, и сам давно лежал бы в могиле, если бы тщательно не оценивал все шансы, которые предоставляет мне судьба. — Каждое слово Рагналла было брошено прямо ей в лицо. — И не важно, в каком они поступают виде. Пока ты мне полезна, девочка, будешь жить.

Чтобы выдержать взгляд такой силы, Эльфвине пришлось немало потрудиться. По спине пробежала струйка ледяного пота. Она стояла перед правителем, возвышавшимся над ней на помосте, и ощущала себя совершенно беспомощной. Впрочем, разве она не всегда была в таком положении? Матушка на ее месте никогда не склонилась бы, а искала бы способы противостоять и победить.

«Но матушка мертва, — резко остановил ее внутренний голос. — Ты можешь последовать за ней или остаться на этом свете. Тебе выбирать. И сделать это придется прямо сейчас».

Прислушавшись к себе, Эльфвина поняла, что в ней нет стремления стать мученицей, которое открывает путь к святости, она обычная женщина и хочет жить.

— Тогда скажу, что буду рада служить тебе, король Рагналл. — Она поклонилась.

Матушка была бы потрясена, однако Этельфледы здесь нет, а дочь ее, Эльфвина, вовсе не стремилась последовать за ней в мир мертвых.

Повисла тишина. Принцесса была уверена, что мужчины переговариваются, обмениваясь взглядами. «И пусть», — подумала она. Результат ее участь все равно не изменит, не стоит и пытаться вмешаться.

— Что ж, тогда до завтра, — произнес Рагналл, когда молчание стало нарушаться в разных углах залы.

Ресницы девушки прикрывали глаза, но все же ей удалось заметить, с каким важным видом Рагналл покинул трон в сопровождении потянувшихся за ним мужчин. Он вышагивал медленно, будто против желания. Торбранд развернул ее голову, чтобы она была обращена к королю. Эльфвина же смотрела только на него. Прошло так много времени с той поры, когда она видела так близко глаза цвета ночи, темную бороду глубокого каштанового цвета и волосы, заплетенные и убранные назад. Этот мужчина прекрасен. Жаль, он никогда не будет принадлежать ей. Нужно скорее принять это и смириться, чтобы избавить себя от боли, все чаще сжимающей сердце.

Торбранд посмотрел на нее и, опуская руку, провел по косе.

— Не многие осмеливаются дразнить моего короля.

— Самые могущественные короли любят, когда их дразнят, — горько усмехнулась Эльфвина. — Разумеется, в меру. Их развлекает, когда с ними говорят, как с простыми людьми.

— Так вот что ты для него, Эльфвина? Минута развлечения?

— Разве мне приходится выбирать? — Она вглядывалась в его лицо, но оно было непроницаемым, словно каменным. — Я полагала, от меня требуется лишь быть полезной. — Смотреть в глаза желанного было мукой.

Он отпустил ее косу, но другой рукой все еще держал за шею. Торбранд посмотрел на нее сверху вниз, большой палец скользнул по щеке, поглаживая. Тепло от этого легкого прикосновения проникло в самые глубины ее тела, напоминая, что было между ними, о тех ощущениях, которые сжигали ее и возрождали к жизни.

Палец его руки замер.

— Что ж, я скажу, для чего ты нужна Рагналлу.

Она была готова поклясться, что по его лицу пробежала тень, даже интонации передавали, что на душе у него не так легко, как он хочет показать. Торбранд смотрел на нее напряженно, и ей невольно вспомнился момент перед их первой близостью у источника: тогда мужчина вел себя так же перед тем, как раздвинул ей ноги. «Ты дочь королей и королев, — сказал он ей. — Ты должна вести себя достойно, даже в минуты страданий».