Похититель бессмертия

– Я помню суть договора, – ответила Тамара, с большой натугой изобразив любезность, – но мне нужно провести вас туда. А для этого надо понимать, в правильный ли сектор мы идем. Полагаю, Камень находится в одной из нечетных лабораторий.

А именно, в семнадцатой.

– Интересное предположение, – сказал я.

Тамара поморщилась – непонятно только, от моего ответа или просто неудачно шевельнула сломанной рукой, устраиваясь поудобнее.

– Значит, предстоит идти через двигатель, – сказала она.

Индиго отложил нож.

– Поясните.

– А та несчастная жестянка с водой еще у тебя? – неожиданно спросила Тамара.

– Ты хотела сказать «новейшее устройство, героически сконструированное в опасных условиях и при очень ограниченных ресурсах»? – уточнил я. – Нет, потерял. А что?

– И блокнот с ручкой тоже?

– Нет, но блокнот промок насквозь и никуда не годится.

– А планшет мой хоть цел?

– Ну, с ним-то все в порядке, – кивнул я, достал планшет из кармана и протянул ей. Она осторожно взяла, стараясь не тревожить искалеченную руку. – А вот что с твоим переломом делать?

– Ну, если бы ты не потерял свою жестянку, можно было бы сделать лубки. Ладно, перед уходом найду пару полосок металла и разрежу.

– Не нужно, – сказал Индиго.

Опустившись на колени и оставив клинок на полу, он вынул что-то из набедренных карманов. Я узнал портативный аппарат для первой помощи, которым Посланник лечил мои солнечные ожоги и свои порезы от когтей.

– Он лечит не только открытые раны? – удивился я.

Индиго понажимал сбоку прибора какие-то кнопки, и из конусовидного наконечника медленно выдвинулась длинная толстая игла.

– У него много функций.

– Спасибо, лучше все-таки лубок, – сказала Огнеглазка.

– Чтобы срастись естественным путем, человеческим костям требуется от шести до восьми недель, – сказал Индиго. – С этим устройством ваша рука восстановится через два часа. Вам нужна здоровая рука, лейтенант Гупта?

Тамара закусила треснувшую нижнюю губу.

– Дайте посмотреть.

Индиго подался вперед, протягивая аппарат иглой к себе. Тамара, очень осторожно, чтобы случайно не коснуться пальцев Посланника, взяла аппарат, пристроила у себя на коленях и около минуты изучала с очень понимающим выражением лица. Она явно разбиралась в таких устройствах куда лучше меня.

– Ты понимаешь, что это за штука? – спросил я.

– Не совсем… Она рассчитана на Посланников, а не на людей, верно?

Индиго молчал. Тамара здоровой рукой вцепилась в устройство, пожирая его глазами, как бедняк – пригоршню золотых монет.

– На человеческую кость тоже подействует, – сказал наконец Индиго.

– Что ж… впечатляет, – выдохнула Тамара и вернула ему прибор. Нехотя – или мне только показалось? – Да, Посланник, мне нужна здоровая рука.

Индиго взял аппарат.

– Шон, – сказал он, и Тамара подняла брови, удивившись такой фамильярности, – вы мне понадобитесь. Я совмещу кости, а вы после этого зафиксируете руку.

Тамара вытянула больную руку, поддерживая ее здоровой. Индиго встал, подошел и закатал выше локтя свободно болтающийся рукав ее выцветшего кителя. Она не отрываясь смотрела на пальцы Посланника, избегая глядеть ему в лицо. Придвинувшись ближе, я уперся коленями ей в бедро и ободряюще улыбнулся.

Ее застывшее суровое лицо вроде бы дрогнуло – так по воде расходятся круги от брошенного камня. Я не успел понять, злится она или, наоборот, рада поддержке. Тут Индиго резко вправил на место сломанные кости.

– Твою мать, – выдохнула Тамара сквозь зубы, уже отнюдь не хладнокровно.

– Шон, одной рукой держите здесь, другой вот здесь, – велел Индиго. – Следите, чтобы она не двигала рукой, и сами не двигайте.

Я послушно наклонился над Тамарой, удерживая ее руку на весу. Моей щеки касалось ее прерывистое дыхание. Посланник взял с пола аппарат с огромной иглой.

– На это тебе, наверно, лучше не смотреть, – посоветовал я.

– Это почему это?

– Ну я, например, смотреть не хочу.

Игла была толще и длиннее чем все, что я добровольно втыкал себе в руку за всю свою жизнь.

– На что? Как он воткнет эту штуку мне в кость? Можно подумать, ты не знал… ТВОЮ МАТЬ!!!

Индиго одной рукой крепко держал аппарат с иглой, до основания погруженной в руку Тамары. А другой что-то набирал на его экране.

– Ждите и не шевелитесь, – напомнил он нам обоим. Из-под иглы текла кровь, Индиго сунул руку в тот же набедренный карман, достал небольшую марлевую салфетку, прижал к месту прокола. На салфетке тут же расплылось ярко-красное пятно.

Тамара еще минуту со свистом дышала сквозь стиснутые зубы. Потом Посланник отложил салфетку и осторожно вытащил иглу, по всей длине покрытую кровью.

– В течение пятнадцати минут рукой нельзя двигать. Еще два часа ее не следует напрягать, – сказал Индиго, вытирая с иглы кровь так же буднично, как до этого протирал свой клинок. – И все будет в порядке.

Тамара никак не могла выровнять дыхание. Аккуратно устроив ее неподвижную руку у нее же на коленях, я отстранился.

– Я бы хотела поподробнее рассмотреть это устройство, – сказала она Посланнику.

Тот втянул теперь уже чистую иглу обратно в корпус.

– Нет.