Похититель бессмертия

– А как же ваши руки? Их вы лечить не будете? – спросил я, глядя, как он убирает аппарат обратно в карман. У него самого на ладонях краснело еще множество порезов.

– Расходного материала осталось всего на несколько ран, – пояснил он, – и чем серьезнее они будут, тем быстрее он закончится. Моя рука в лечении не нуждается. Лейтенант, изложите план пути через двигатель.

Тамара кивнула и протянула мне руку. Я передал ей планшет. Неловко пристроив его на коленях рядом с больной рукой, она открыла несколько окон и начала чертить.

– Вот, смотрите: это корабль.

Она нарисовала что-то вроде колеса, но по очертаниям сразу было понятно, что это «Безымянный». Оно даже точно так же чуть заваливалось на бок. Непонятно только, специально она так сделала или просто плохо умела рисовать.

– Вот к этому шлюзу вы оба пристыковались, – поставила она крестик на внешней окружности, а я утвердился в мысли, что художник из нее действительно так себе.

– Начали бродить вокруг, рванули внешний корпус, скрылись от ноль-девятнадцатых и так далее…

Она провела кривую замысловатую линию, которая то свивалась петлями, то делала зигзаги, не выходя, впрочем, за пределы одного сектора.

– …и в итоге оказались тут.

Она поставила второй крестик, удручающе близко к первому.

– Так все и было, – кивнул я.

– Лаборатории с четными номерами расположены здесь, – продолжала Тамара, обводя участок, который мы миновали примерно в середине нашего запутанного маршрута. – А с нечетными – вот здесь. – Она провела пальцем через весь корабль, к противоположной стороне «колеса». Бесконечно далеко от нашего нынешнего крестика. Там, на другой стороне, она обвела в кружок площадь побольше.

Точно, вспомнил я, она же говорила, что ее группе не удалось до конца обследовать ту часть корабля.

– А здесь находится кабинет Мары Чжу, – как бы между прочим добавила лейтенант и нарисовала еще один кружок примерно посередине между местом нашей высадки и нечетными лабораториями. Пометила буквами МА.

– Корабль огромен, – продолжила она. – Помните, сколько вы прошли за все эти дни? Так вот, вы даже за пределы одного сектора не вышли. Правда, часто петляли и шли обратно, но тем не менее. Можно было бы пойти по окружности, это «официальный» путь на другую сторону, – она нарисовала прерывистую линию вдоль половины колеса, – но это долго, медленно и очень опасно. Если даже по пути нас не успеют прикончить ноль-девятнадцатые или Сновидец, то звезда за это время наверняка взорвется.

– Почему вы называете компьютер Сновидцем? – полюбопытствовал Индиго.

– Система самовосстановления – это же искусственный интеллект. Глубокое обучение. Видит решения во сне. Понимаете?

– Глубокое обучение – это устаревшая технология, – заметил Посланник.

– Но она работает, – с нажимом сказала Тамара. – Компьютер восстанавливает, что может, но прошла уже целая тысяча лет. Ресурсы иссякают, и сам он не всегда адекватно понимает, что нужно чинить, а что нет. В принципе, он никого не трогает, если не почувствует угрозу.

Я живо вспомнил, как крошечные жужжащие штуковины с острыми как бритва лапками лезли мне в глаза, пытались протиснуться между сжатыми губами.

– Нас он тронул, и еще как. Значит ли это, что нас, по его мнению, не должно здесь быть?

– Думаю, кто-то изменил его настройки, чтобы он воспринимал людей как угрозу.

Я вздрогнул. Они не могут покинуть лабораторию, сказала Мара Чжу, я приняла меры.

Стоп. А Посланник?

– Но ведь на Индиго они тоже нападают, – сказал я, – и даже с большим энтузиазмом. Они же набросились на него, как и на нас с тобой, просто не сразу.

Индиго хранил молчание. Судя по бесстрастному лицу, ответ Огнеглазки его вообще не интересовал.

– Похоже, они не могут определить, что он собой представляет, – сказала она, искоса глянув на него. – Он не человек, но и не мане… не модификация ноль-девятнадцать. Возможно, они все-таки восприняли его как почти человеческое существо.

– У них довольно необычный способ умерщвления жертв, – спокойно заметил Индиго, будто и не его только что обозвали почти человеческим существом. – Они настойчиво атакуют естественные отверстия тела, чтобы проложить путь к внутренним органам?

Звучало на удивление мерзко.

– То есть прогрызть путь внутрь? – уточнил я.