Похитительница кошмаров

СКОРО ОТКРЫТИЕ: ГОРЬКО-ЧЁРНЫЕ НАПИТКИ, было написано на чёрной с серебром карточке, приклеенной к прилавку. Несмотря на тёплый солнечный свет, Марен вздрогнула. В этом конце пирса всё казалось каким-то неправильным. В Рокпул-Бей всё постепенно становилось неправильным. Услышав сзади слабое жужжание, Марен мгновенно запаниковала и застыла на месте. Жужжание между тем сделалось громче, и что-то коснулось её волос, затем мочки уха. Пчела.

«Не двигайся, – сказала она себе. Спина тут же вспотела. – Всё, что тебе нужно, это стоять на месте, и она улетит. Она не собирается тебя ужалить.

Если только это не оса, потому что осу не волнует, ужалит она тебя или нет, ведь она не умрёт. Но вот ты – запросто».

Марен затаила дыхание, ожидая, когда пчеле – или осе – надоест и она улетит. Вместо этого та перелетела к её плечу и поползла по рукаву. Марен сдержала крик, ведь крик точно напугал бы опасное маленькое насекомое.

– Не двигайся. – Голос Амоса позади неё был само спокойствие.

Он взмахнул салфеткой и осторожно прогнал насекомое прочь, на солёный солнечный свет. Марен сделала огромный вдох и медленно выдохнула. Кислород вновь стал поступать в мозг.

– Спасибо.

– Не за что. – На рубашке Амоса темнело несколько брызг. Он криво усмехнулся Марен. – Я не хотел снова возвращаться сегодня в больницу, на этот раз из-за тебя.

– У меня есть шприц-карандаш от укусов, – обиженно сказала Марен, хотя, если честно, ей почти захотелось его обнять. Почти. Она дважды проверила карман рюкзака, чтобы убедиться, что шприц-карандаш всё ещё там, хотя точно не вынимала его. – Ты готов собирать ингредиенты?

– Да.

– Тогда постарайся не отставать, потому что надвигается прилив. – Марен проскользнула между палатками и нырнула под перила пирса.

– Куда мы идём? – спросил Амос, схватившись за перила и с опаской глядя на камни внизу.

Марен указала на ржавую лестницу, что спускалась вдоль одной из толстых деревянных опор пирса, исчезая среди теней внизу.

– Туда, где мы найдём ингредиенты для кошмаров.

* * *

Амос бочком обошёл валун, облепленный коркой ракушек, и перепрыгнул мёртвую чайку, заляпанную грязью.

– Лично я ожидал другого, когда ты сказала, что мы идём на пирс, – сказал он.

Сквозь доски над головой просачивались голоса и мелодичная музыка органчика, но под пирсом была совсем другая вселенная. В тусклом свете все звуки отражались жутковатым эхом. Терпко пахло гнилью и водорослями.

– Что именно тебе нужно? – просил Амос.

Марен потёрла подбородок и задумалась. Один из кошмаров мог быть о тонущей подводной лодке.

– Вода, – сказала она.

– Хочешь, чтобы я набрал воды?

– Угу. – Марен нашла в рюкзаке небольшой пластиковый контейнер и, вручив его Амосу, указала на тёмную заводь. – Попробуй набрать там, где особенно грязно.

Такие крошечные детали придавали снам яркости. Если всё сделать правильно, вкус самого разного мусора останется у вас на языке почти всё утро. Но она добавит лишь одну десятую от обычного количества. В её планы также входило включить несколько элементов безопасности, таких как фонарик и водолазный шлем. Сны должны быть достаточно страшными, чтобы считаться кошмарами, но они должны оставлять у людей и ощущение безопасности. Что касается шепчущей пыли, Марен скажет Обскуре, что пыталась достать пыль из сейфа, но вновь потерпела неудачу. Это вряд ли послужит вечным оправданием, но позволит хотя бы выиграть время.

Амос вернулся с мокрыми до колен джинсами, но гордо продемонстрировал контейнер. Вода внутри имела серовато-зелёный оттенок, наверху среди пены плавал мелкий сор. Марен придётся сначала прокипятить воду, чтобы сделать безопасной для употребления, но эссенция останется.

– Это идеально. – Она спрятала контейнер в сумку.

– Так ты скажешь мне, что там у тебя с этой дамой? – спросил Амос.

Марен вздохнула и направилась под тёмное подбрюшье пирса. Здесь запах гнилых водорослей был настолько силён, что она буквально ощущала его вкус.

– Это покупательница из магазина снов. У неё… особые пожелания, и я выполняю их для неё.

– Тогда что она делает в больнице? Почему бы ей не обсудить их с тобой в магазине? – Амос наступил на что-то склизкое и, ойкнув, отскочил в сторону.

– Потому что бабуля не должна об этом знать, – сказала Марен. – Ты можешь дотянуться вон туда? – Она указала на капающие тени.

– Паук? Не могу понять, что это…

– Нет, только паутина. – Марен пожалела, что не захватила с собой фонарик, но Амос вытащил телефон и направил луч света в щель между двумя скользкими столбиками, между которыми растянулась тонкая паутина. – Там. – Она указала на край паутины.

Раньше, когда Амос жил на её улице, они были одного роста, но теперь он стал на несколько дюймов выше. Он встал на цыпочки и потянулся.

– Да, я могу дотянуться.

– Подожди. – Марен порылась в сумке и вытащила маникюрные ножницы. – Так тебе не придётся тянуть вниз всю паутину… и паука вместе с ней.

Она вздрогнула и отступила на шаг. Амос отрезал кусочек паутины. Марен протянула ему пакет, чтобы он бросил в него отрезанный кусок.