Поход

«Вчера подошёл ещё один отряд боксёров, – продолжал делиться информацией китаец. – В нём было несколько офицеров из конницы генерала Не. Этот отряд расположился за посёлком, так как главари отрядов восставших не ладят между собой. Первый расположился в усадьбе, а второй – в палатке, здесь в поле. После боя те, кто был в усадьбе, захватили двух казаков, а те, кто с китайскими офицерами, поздно вечером привели в свой лагерь двух иностранцев из-за моря. Сегодня в полдень всех четверых казнят. Об этом сообщили командиры. Все должны присутствовать на этом мероприятии, чтобы увидеть, как умирают пособники дьявола. Казнь их будет ужасной».

Я слушал «языка» и думал о том, что Тонких и Зарубина мы потеряли. Спасти их из усадьбы невозможно. А пленный всё продолжал вещать, что для него лучше было бы, если бы эти восставшие никогда не приходили в его селение и не мешали жить. Он хоть и простой крестьянин, но не верит во всю ту чушь, которую несут ихэтуани. Иностранцев он видел, и не раз. Никакие они не посланники дьявола, а обычные люди. Его родной брат живет среди иностранцев в Люйшунькоу, который сейчас называют Порт-Артур, и ничего страшного в таком соседстве не видит. В последнем письме советовал переселиться к нему.

Заткнув говорливому «языку» рот кляпом, я пересказал казакам всё, что удалось узнать.

– И что делать будем, ваше высокоблагородие? – тихо спросил Зарубин. – Убьют брата и хорунжего нехристи.

– Не знаю, урядник. Они в усадьбе. А ты сам видел, как она охраняется. Где их держат, неизвестно, и до рассвета не больше двух часов осталось. Давайте ещё раз подумаем, что можно сделать. Одна голова хорошо, а четыре лучше.

Подумали, поспорили, и я решил, что попробуем взять главаря ихэтуаней, который расположился в походном лагере. Добравшись к своим с таким ценным грузом, отправим парламентеров к китайцам из войска генерала Не и через них попробуем обменять попавших в плен казаков и американцев. Один главарь вместо четырёх воинов?! Может, и согласятся. Теперь осталось только главаря взять. Авантюра чистой воды, но пока удача была с нами. Первый «язык» говорливым оказался. Пускай теперь покажет, где ночует главарь.

Богиня удачи, кажется, продолжала кружиться над нашими головами. Палатка предводителя отряда боксёров оказалась не в центре лагеря, а с края и недалеко от леса. Если тихо, то пробраться можно. Тем более, под утро самый крепкий сон. Часовые, которые были расставлены по периметру лагеря, клевали носом. Двое у палатки главаря вообще нагло дрыхли. Всё это успели быстро рассмотреть перед тем, как с Петром поползли к месту ночевки вожака боксёров, расположившихся на этом биваке.

«Должно получиться, я везучий, – подумалось мне, когда приподнял низ полога палатки и просунул внутрь голову. – И где наш клиент?»

Прислушался, задержав дыхание, почувствовал какое-то шевеление слева от себя, движение воздуха, потом – резкая боль в затылке и полная темнота.

Глава 10. Гладиатор

– Очнулись, ваше высокоблагородие? Долго вы провалялись без памяти.

Я с трудом повернул голову в сторону говорившего и увидел старшего урядника Зарубина.

– Где мы? – спросил я, с трудом ворочая языком в пересохшем рту.

– В посёлке китайском, где нас с хорунжим захватили. Вчера вечером сюда двух американцев притащили, а под утро вас принесли.

– Вы-то как к этим нехристям попали, Тимофей Васильевич? – вступил в разговор Тонких.

– Неудачная попытка захватить одного из главарей бандитов. Хотели попробовать обменять его жизнь на ваши, – с трудом сев из-за связанных ног и рук, ответил я.

Голова не закружилась, зрение не поплыло, тошноты не возникло. Подняв руки, связанные почему-то спереди, завел их за голову и попытался внешней стороной больших пальцев проверить, как поживает мой затылок. Нащупал хороших размеров шишку.

Дождавшись, когда я завершу исследование своей головы, Тонких спросил:

– Что значит обменять жизни?

– Казнят нас в полдень. Так вчера объявили главари боксёров. Лишь бы сразу голову отрубили, а то они такие затейники.

– Вы серьёзно?

– Серьезнее некуда, Иван Васильевич.

В это время с улицы донёсся ор толпы, а потом ещё один громкий крик-рёв.

– Так вот зачем американцев вытащили, – побледнев, произнёс хорунжий.

В это время, заскрипев, отворилась дверь, и в её проёме появился китаец, державший в руках за волосы две отрубленные головы. Одна из них принадлежала сержанту Уотсону.

«Бедный Барни, – подумал я, глядя в застывшие в удивлении глаза сержанта. – Кто бы мог подумать, что житель штата Вирджиния и недоучившийся студент Висконсинского университета потеряет в прямом смысле голову в небольшой китайской деревушке, недалеко от города Тяньцзинь. Хотя для меня какая разница, если я и жил ближе. Не повезло, товарищ подполковник. Скоро и твоя голова отделится от тела».

– Очнулись, есаул? – вопрос, прозвучавший на чистом русском языке, отвлёк от грустных мыслей и заставил поднять голову.