Поход

– Великий господин! Послание из Таку, – кланяясь, но продолжая держать руки вверх, произнёс воин.

Генерал мотнул головой, и один из телохранителей, взяв футляр, передал его своему командующему. Не Шичэн взломал сургучные печати, выдернул крышку футляра и достал листок бумаги. Подойдя ближе к фонарю, прочёл текст. Задумался на несколько мгновений и отдал приказ одному из адъютантов:

– Через полчаса всех командиров батальонов и эскадронов, находящихся в лагере, ко мне на совещание, а пока принесите воды для умывания.

«Завтра, а точнее, уже сегодня утром большой отряд союзных войск выходит на пяти поездах в сторону Тяньцзиня, – думал генерал, умываясь. – Точное количество неизвестно, но более трех тысяч человек с пушками и пулемётами. Вот и посмотрим, как огнестрельное оружие не берёт ихэтуаней, да и чужеземцам кровь пустим… Обеим сторонам и побольше крови».

Глава 12. Тяньцзинь

Закончив допрос Ли и представителя восставших, которого Зарубин-младший после моей неудачной попытки захватить главаря бандитов не бросил, а притащил с собой, все полученные разведсведения я быстро свёл в отчет, который довёл до офицеров.

– Господин капитан, чувствуется рука генштабиста. Всё кратко, точно и высокоинформативно, – одобрительно произнёс Гембицкий и вдруг резко сменил тему: – Тимофей Васильевич, может, вы возьмете командование отрядом на себя?! У вас и опыта больше, и знаний. И капитан Росс к вам уважительно относится. Он сильно сожалел, когда узнал, что вы не вернулись вовремя из разведки. Думаю, он с минуты на минуту окажется здесь, узнав, что вы остались живы.

Посмотрев на офицеров, я увидел в их глазах согласие со словами капитана.

– Уважаемый Пётр Варфоломеевич, вас на этот пост назначил полковник Анисимов. Полковник Савицкий подтвердил это, назначив вас старшим начальником над всеми военными силами, собравшимися на станции. Не мне, капитану, отменять их решения и приказы. Готов оказывать вам всемерное содействие и делиться имеющимися знаниями. Побуду у вас как бы начальником штаба. Если вы не против.

– Сочту за честь, – произнёс Гембицкий, а остальные офицеры одобрительно загудели.

Сделав ещё две копии доклада, отправили трех казаков с донесением в крепость Таку. Кто-то да дойдет. Тем более, когда шли на разведку, до моста какого-либо противника не встретили, так что шансы были большими. Основным содержанием было то, что войска генерала Не под Тяньцзинем значительно усилили бойцы, бежавшие из Таку, а также подразделения, прибывшие из крепости Бэйтан и городов Ханку и Лутая, где стояли гарнизоны китайских солдат. По предварительным данным, против союзников могли выступить около десяти тысяч регулярной пехоты, двух тысяч конницы. Если учесть Восточный арсенал Тяньцзиня, то еще почти шестьдесят пушек и примерно двадцать тысяч ихэтуаней. Силы значительные и превышающие союзников по различным показателям в пять-десять раз.

После отправки донесения казаки Смоленского вновь разъездами по пять человек отправились в разные стороны. Появиться враг мог с любой стороны, и надо было быть к этому готовым. Совместно с капитанами Россом, Гембицким и штабс-капитаном Врублевским, командиром роты девятого полка, оставленного для усиления обороны станции, мы обошли позиции. Наметили мероприятия по их укреплению и усилению. До захода солнца этим и занимались. Вернувшиеся разъезды казаков сообщили, что противника в радиусе десяти вёрст не наблюдается. Ходили даже на другой берег Пэйхо, но и там несколько деревень были пустыми, без жителей.

Наконец жара спала. Стали готовиться к ужину и ко сну. Поев с солдатами из общего котла и разбив между офицерами дежурство на ночь, несмотря на засилье москитов, комаров и мух из-за близости реки, отправился в царство Морфея. Подняли меня в четыре утра, когда на востоке уж начал алеть небосвод. Обошел с проверкой посты. Всё было спокойно. Часовые бдели. Близость неприятеля заставляла по-другому относиться к своим обязанностям. В шесть утра общий подъем. Начался новый день. Интересно было бы знать, что он нам готовит.

После завтрака вновь отправили разъезды казаков по округе. Чтобы не скучать, выехал с одним из них. С учетом последних событий сформировал его с разрешения Смоленского сам. Старшим из казаков стал Зарубин Михаил. Плюс Фёдор Злобин с пулемётом и вторым номером, ещё один чубатый казачина и я. Направились мы вдоль железнодорожного пути.

– Ваше высокоблагородие, китайцы, – крикнул подскакавший Зарубин, отправленный до этого на край рощи, через которую проходила железная дорога, на разведку.

– Много, Михаил?

– Виноват, не рассмотрел. Как увидел их, сразу назад, чтобы не заметили.

– Тогда давай сходим и посмотрим, что там за китайцы.

Через пару минут я лежал за чахлым кустарником среди невысоких деревьев на обрезе рощи и через бинокль рассматривал копошившихся на путях китайских солдат. Именно солдат, а не ихэтуаней. Судя по всему, ребята занимались минированием путей несколькими фугасами. Китайцы всегда были хорошими мастерами-пиротехниками, недаром им приписывают изобретение пороха.