Похоронное бюро «Хэйзел и Смит»

Я помог мистеру Финниану расположиться рядом с креслом и встал за фотокамеру. Я понимал, что света у нас здесь меньше, чем в профессиональной фотостудии – всего лишь одно окно. Но надеялся на талант Валентайна выжимать все возможное из того минимума, которым мы располагали, – если, конечно, можно назвать минимумом новейшую фотокамеру, которую я приобрел по его просьбе.

Валентайн скрылся за занавеской, где прятался рубильник.

Мистер Финниан растерянно смотрел на прикованный ремнями труп своей жены, и на его лице проступало отчетливое сомнение – как он вообще позволил себя уговорить? Я понимал, что еще несколько минут промедления, и он попросту сбежит.

Диана растерянно вздыхала, глядя на него. Я обменялся с ней встревоженными взглядами.

– Минутная готовность! – раздался из-за занавеса приглушенный голос Валентайна. – Помните, мистер Финниан, у вас будет не более пяти минут. Дориан, будьте так любезны, переверните песочные часы рядом с вами.

Я бросил взгляд на стол – в самом деле, раньше я не замечал песочных часов здесь. Я протянул руку и перевернул их, мягкий шелест песка по стенкам начал отмерять время.

– Прошу вас, мистер Финниан, не двигайтесь. Необходимо сделать фото.

С изобретением мистера Дагера мне доводилось работать раньше. Поэтому мне не составило труда сделать снимок – я знал, что сложнее будет его проявить. Мистер Финниан замер и не шевелился, пока не прошло нужное время.

Я выдохнул, давая понять, что снимок готов.

И Валентайн повернул рубильник.

Я… не знаю, как описать тот момент, когда в холодное мертвое тело возвращается жизнь. Гальванический ток пронзил тело миссис Финниан, оно на мгновение напряглось и вдруг расслабилось, размягчилось, как бывает только с живыми. Мертвая плоть деревенеет. Призрак Дианы растаял у меня на глазах.

Мистер Финниан вскрикнул.

А потом миссис Финниан открыла глаза.

– Дорогой… – прошептала она, ее голос был хриплым из-за неработающих почти голосовых связок.

– Диана? – мистер Финниан побледнел до синевы, и я испугался, что ему может стать плохо с сердцем.

– Пять минут, Грегори, – жестко напомнил Валентайн.

Взгляд мистера Финниана зацепился за песочные часы и снова вернулся к Диане. Напоминание о времени словно придало ему сил.

Чете Финнианов нужно было время наедине.

Они говорили негромко – так, что до меня едва долетали обрывки их переговоров, обещаний и признаний… Потом – сухой звук рыданий и ласковый женский шепот. Диана, заключенная в плотно закованное в ремни тело, не могла обнять его, но мистер Финниан прижимался к ней, его трость с глухим стуком упала на пол, но он даже не заметил. По морщинистым щекам катились круглые слезы и падали на пол, не сдерживаемые ничем.

Я отвел глаза.

Есть вещи, которые должны случаться без свидетелей.

Я ничем не мог им помочь. Лишь стоять по возможности тихо, не беспокоя их последнее прощание, глядя, как медленно, песчинка за песчинкой, катится песок.

– Диана!.. – вскричал мистер Финниан, и вместе с тем последняя песчинка упала вниз.

– Будь счастлив, Грегори, – прошелестел ее голос.

Все было кончено.

– Простите, мой дорогой, – Валентайн подошел к рыдающему старику и положил руку ему на плечо. – Время вышло.

– Время, – сквозь слезы проворчал он. – Да что вы знаете о времени? Его никогда не хватает…

Я наклонился поднять его трость.

Мистер Финниан снял очки и тщательно протер их клетчатым носовым платком.

– Похороны… будут завтра? – сдавленным голосом, но уже деловым тоном спросил он.

– Завтра. Все будет по высшему разряду. Не беспокойтесь об этом, – мягко ответил Валентайн.

Мистер Финниан забрал у меня трость и, не глядя ни на кого из нас, тяжело пошел к выходу.

– Как вы думаете, он будет в порядке? – тихо спросил я, глядя ему в спину.

– Диана хотела только одного: чтобы он был счастлив, – так же тихо ответил Валентайн. – По соседству есть какой-то мальчик и собака. Думаю, он не будет скучать.

Я вздохнул. Валентайн ободряюще похлопал меня по плечу.

– Некогда грустить, друг мой, у нас впереди – скучная работа гробовщиков.

До самой ночи мы занимались подготовкой тела к похоронам. Красивая и умиротворенная, умело раскрашенная ван Доффером, миссис Финниан лежала в гробу в окружении свежих алых роз. Но ее присутствия я больше не ощущал. Она ушла. Теперь это было просто тело.

Утром прибыл нанятый нами кортеж, мы отвезли миссис Финниан на Хайгейтское кладбище и похоронили в семейном склепе, где было еще место для мистера Финниана. На церемонию прощания не пришел никто. Мистер Финниан стоял один, в строгом черном твиде, с совершенно сухими глазами.

После он подошел к нам.

– Я хотел поблагодарить вас, – пробурчал он. – Вы и в самом деле профессионалы своего дела.

– Мы делаем свою работу, – отозвался Валентайн.

Мистер Финниан протянул руку в кожаной перчатке, и Валентайн мягко ее пожал.

Мы стояли, наблюдая, как сгорбленная стариковская фигурка удаляется вниз по аллеям старого кладбища.

– Нам пора домой, – Валентайн приобнял меня за плечи. – У гробовщиков всегда много дел, не правда ли?

Ворон, сидевший на крыше склепа, взмахнул крыльями и сорвался куда-то ввысь. Я проводил его взглядом.