Похождения Аркадия Бобрика

– Второй раз я этого не выдержу. Чего стоило уговорить тебя не вписывать в завещание Фриду!

– Фриду?!

– Да! Не при дочери будет сказано – Фриду. А теперь ты снова хочешь ее облагодетельствовать?

– Да, папочка, так и было, – подтвердила Ирина. – Будь у нас самолет, ты бы, наверное, и его подарил своей Фриде. Но мы бы в этом случае не возражали – пусть улетает куда подальше. И ты хотел подарить ей все наши картины.

– Вот почему ты решил переписать завещание! – воскликнула Агния Петровна. – Видишь ли, Фрида в нем не указана! И тебе не понравились ласковые слова в мой адрес, внесенные в документ.

– Да я могу поэму в твою честь написать!

– Не надо поэму – хватит того, что есть. Писатель у нас Аркадий.

– Папа, – сказал только что упомянутый Аркадий. – Я думаю, текст завещания у вас появился не просто так. Кто-то нашептал его свыше… на некоторое время спустившись с небес.

– Но это не Вениамин Петрович, – уточнила Ирина, – его при составлении завещания не было.

– А как он пробрался в мою голову?

Агния Петровна ласково приобняла мужа.

– Иннокентьюшка, да оставь ты этого летчика! Ты все правильно рассудил. Теперь он не будет приезжать к нам – у него появился собственный дом. Сохранишь свое здоровье, а мы – нашу любовь к тебе.

– Таким образом, – заключил Аркадий, – ваше завещание остается не только охранной, но и неприкосновенной грамотой.

Ваятель Сорокин

Из троих друзей, выходцев из Посторомкино, хуже всех в Москве устроился Михаил Сорокин. Ему не повезло – угораздило поступить в университет. Стало быть, впереди маячила незавидная жизнь биолога.

А вот Аркадию Бобрику и Леониду Худовяку фортуна улыбнулась на все тридцать два. Аркадий вместе с дочерью издателя Соболевского с комфортом проживал на съемной квартире и обещал обогатить русскую литературу. Худовяк не только обещал, но уже начал обогащать – правда, не литературу, а живопись.

Совсем недавно с большим успехом прошла презентация его новой работы «Заснеженный пик». На полотне был изображен козел, покоривший ледяную горную вершину. Голову парнокопытного альпиниста украшали ветвистые рога, в чьих костяных зарослях обосновался желтый попугайчик. Изюминки его глаз буквально ввинчивались в посетителей выставки.

У ценителей прекрасного невольно появлялись вопросы. Каким образом попугайчик забрался так высоко? И где расположен заснеженный пик с бесхозными миллионами? Художественную общественность глубоко тронула история появления картины: контрабандисты, авиакатастрофа перегруженного деньгами самолета и драматическая встреча с рогатым горноспасателем.

Для автора полотна все эти перипетии остались в прошлом. Как уже говорилось, Худовяка приютила и одарила женским вниманием Фрида – давняя подруга издателя Соболевского.

А вот Михаил Сорокин страдал. Страдал по-настоящему. Студент-биолог перебивался с хлеба на воду, поскольку был уволен из охранной фирмы и лишился подработки. Но на этом его беды не закончились. Сорокин влюбился в старшую дочь Соболевского – Ирину, и окончательно утратил душевный покой.

Как спастись от нищеты и цементировать психику?

В таких случаях психологи рекомендуют трудотерапию.

Сорокин так и сделал. Он оформился на полставки дворником в соседний ЖЭК и принялся осваивать новую профессию. Можно было не сомневаться, что через пару недель он в полной мене овладеет метлой.

Но тут, в первый же день его трудовой деятельности, к Сорокину привязался восьмилетний мальчуган. Любознательный отрок ни на шаг не отступал от Михаила, внимательно следил за каждым движением растрепанной метелки. Вероятно, мальчишку заинтриговало чудесное превращение запыленного асфальта в аккуратную поверхность. Взмах – и все идеально! Взмах – и снова порядок! Не исключено, что глядя на Сорокина, сорванец таинственным образом угадал свое призвание.

Ах, сколько юристов и дантистов смогли бы счастливо устроиться в жизни, присмотрись они в молодости к дворницкой профессии!

– Хочешь попробовать? – спросил Сорокин завороженного ребенка. Тот радостно ухватился за метлу и через минуту управлялся с ней так, словно всю жизнь только этим и занимался.

Сорокин присел на ограждение песочницы, закурил. Он с удовольствием наблюдал за ребенком, угадавшим свое предназначение. Оказывается и среди малолетних шалопаев встречаются удачные экземпляры.

За этим занятием Сорокина и застал его непосредственный начальник – мастер ЖЭКа Поликарпович. Поликарпович и сам дымил не хуже угольной котельной, но ведь не на детской же площадке! Да еще и в первый свой рабочий день! Поликарпович тоже начинал дворником – это было сразу после войны, – но он не отлынивал от задания и не эксплуатировал малолеток!

Одним словом, Сорокина опять уволили, как не прошедшего испытательный срок.

– Да-а-ас, дружище-красотище, не везет тебе, – сказал Аркадий, узнав историю очередного провала. – Скорее всего, Мишаня, ты копытишь свой провиант не на том пастбище. Тебе надо отбросить все приземленное и тянуться к чему-то возвышенному…

– Ты опять об Ирине?

– Ирина тоже не маленькая. Но ты создан для благородной профессии. Вот я, например, пишу книги.