Похождения Аркадия Бобрика

– Я тоже так подумал, – Вениамин Петрович поднял голову, изображая, словно он все еще находится в музейном полумраке. – Представляешь, просыпаюсь неизвестно где, а меня кто-то тормошит в белом наряде!

– Я бы умер от ужаса.

– Я бы тоже, не прими перед этим бренди, виски, текилу и голландское пиво. Запомни, Аркадий, рецепт. Эта комбинация убирает любую тревожность.

Оказывается, меня растолкала Мэрилин Монро. Разбудила и спрашивает; «Диккенс, ты тоже подрабатываешь?»

– Дядюшка, что вы такое говорите?..

– Ты слушай, не перебивай. Вскоре выяснилось, что она вовсе не кукла, а живая.

– Мэрилин Монро? Живая?!

– Да не Мэрилин, а Кармелита!

– Какая Кармелита?

– Итальянка.

– Итальянка? В Лондоне?

– Да в Лондоне и марсиан встретить можно. Кармелита до этого работала в ресторане официанткой, а когда сократили – стала подрабатывать натурщицей, где ее и заметили. – Вениамин Петрович широко улыбнулся. – Кармелиту трудно не заметить!

А как раз в то время в музее Мадам Тюссо случилась маленькая неприятность. Надо было подновить восковую Мэрилин Монро, а реставраторы забыли на ночь выключить обогреватель – он стоял поблизости от Мэрилин. Утром пришли, а вместо американской кинозвезды толстенная баба – оплыла и опухла, как от водянки. А Мэрилин в том музее – основной экспонат. Вот тогда и попросили Кармелиту временно заменить восковую куклу, пока изготовят новую. А чтобы никто не догадался о подмене, ей придумали постамент. Она мне потом говорила, что ни один мужик не проходил мимо, чтобы не заглянуть под юбку.

– И она стояла целый день?

– Иногда делала перерыв. Сам понимаешь – не восковая. Опустят шторку, она сбегает по своим надобностям или кофе выпьет. А потом опять – на вверенный пост. Кармелита выносливая, женщина не хуже наших. За дополнительную плату договорилась в ночное время убирать помещение – собирала деньги на билет, чтобы вернуться на родину.

– Я бы и часа не простоял.

– Да никто бы не простоял! Особенно после случая с калорифером. Чтобы другие фигуры не испортились, отопление убавили. А она – в одном платье. Разбудила меня, дрожит от холода. Подошла Кармелита к Черчиллю, отвинтила у него трость – там для нее коньячок был припасен. Сама отхлебнула, меня угостила – мне он очень кстати пришелся.

После коньячка я окончательно разобрался, где нахожусь. Прошелся по музею, осмотрел экспонаты. Вокруг Черчилля пару кругов сделал. Как ты помнишь, он напротив индуса стоит. Маленький Ганди словно прощения просит у английского премьера. А Черчилль насупился, недоволен утратой индийской колонии. Очень мне эта пантомима не понравилась. Я зашел к Черчиллю сзади, на спине нацарапал ключом от гостиницы «Прекрати обижать наших братьев из Индии!»

Как мне потом объяснила Кармелита, все музейные манекены внутри одинаковы, словно люди – обыкновенная болванка, только снаружи по-разному облицованы. А еще она сообщила, что таких музеев по миру не один десяток. Ей предлагают подменять Мэрилин во время проведения регламентных работ. Спросила, как ей поступить? И не обращались ли ко мне по поводу Диккенса? Тогда бы мы вместе могли работать и ездить по миру.

Я ответил, что вместе не против. Только мне не нравится изображать истуканов. И если женщина каменная или восковая, тем более не воодушевляет. А по миру я и так путешествую, потому что летчик – командир экипажа. Говорю ей, что могу без всяких денег в Италию переправить. Кармелита с радостью согласилась.

Скоротали мы эту ночь на диванчике из красного плюша – он стоял за спиной английской королевы.

А когда, Аркаша, с женщиной на одном диване, да когда в помещении холодина, то поневоле прильнешь, а потом и согреешься. Одним словом, повенчал нас по католическому обряду восковой понтифик Бенедикт XVI.

Утром, перед открытием музея, придумали мы, как из музея выбираться. Притащили Диккенса из кладовки, усадили на постамент Мэрилин, направили на него калорифер, включили на всю мощность. Английский классик от южной температуры сразу пошел испариной, заблестел, а потом и вовсе заплакал восковыми слезами.

Мою же внешность Кармелита для достоверности немного подправила. Взяла пластиковый веник, отрезала щетину и расплавленным воском от Диккенса приклеила мне усы и бороденку. После этого я, как и раньше, разместился за письменным столом. Кармелита же спряталась в подсобку.

Открыли музей. По залам с утренней проверкой первой прошлась его кураторша – древняя старушенция, под стать королеве. Должно быть, она не первый год тут служила и переняла королевскую осанку. Приблизилась ко мне и остановилась – видать, заметила какое-то несоответствие. Нахмурилась и говорит: «Диккенс, что это? У тебя усы прокурены!» Удивляется и трогает мою щетину. А меня, Аркадий, в тот момент словно черт попутал – кому понравится, когда старушки под носом пальцами водят? Взял, да и щелкнул зубами. Старушка так и повалилась на пол. Я, пока еще людей не было, перетащил ее на плюшевый диванчик за спиной королевы и снова уселся за стол – раздумываю, в какую сторону повернуть события в «Крошке Доррит».