Похождения Рокамболя

Когда прошел этот первый порыв излияний, Эрмина опять сделалась твердой, решительной и почти спокойной, как бывает с обманутой женщиной, сознающей себя выше измены,

- Батюшка, - сказала она грустным, но твердым голосом, обратившись к Бопрео, - вы попросите господина Рошэ забыть, что он был моим женихом, не правда ли?

- О! - вскричал-старик, разыгрывая самое глубокое негодование, - мерзавец! Если только он осмелится придти сюда…

- Успокойтесь, батюшка, - гордо сказала Эрмина, - господин Рошэ никогда не будет моим мужем!

И, величаво подошедши к столу, на котором лежали перо и бумага, бедная девушка написала следующие строки:

«Милостивый государь!

Событие, о котором бесполезно упоминать, вынуждает меня отказаться от наших прежних намерений. Я решилась через неделю поступить в монастырь и надеюсь, что вы не будете настаивать. Посещения ваши будут напрасны».

Она подписалась и подала письмо отцу с гордостью оскорбленной царицы, которая заранее прощает оскорбление, зная, что оно не может ее унизить.

Бопрео с жадностью пробежал это прощальное письмо и в сердце его шевельнулась злобная радость.

- Теперь Вишня моя! - подумал он.

Потом, продолжая разыгрывать негодование, он вскричал:

- Я сам отдам ему это письмо сегодня же вечером, через час, у Баккара. Он, наверное, сидит теперь у нее. А еще так торопился скорее уйти от нас!

Затем Бопрео, взяв трость и шляпу, вышел с письмом Эрмины прежде, нежели жена и дочь успели сказать ему хоть одно слово.

Вышедши на улицу, он пустился бежать с проворством молодого человека. На Королевской площади он нашел карету, сел в нее и крикнул кучеру:

- На улицу Монсей, скачи в галоп!

Кучер, судивший по синей одежде и орденской ленте Бопрео, подумал, что имеет дело с пэром Франции, и помчал так скоро, что через двадцать минут высадил своего седока у решетки небольшого отеля, в котором жила Баккара.

XIII. ФАННИ

Пока Бопрео мчался к Баккара, у нее опять сидел сэр Вильямс.

Баронет и куртизанка были одни в будуаре, где Баккара принимала только самых близких друзей своих, Отдаленность его от других комнат позволяла говорить свободно, не опасаясь даже Фанни, которая имела привычку подслушивать у дверей.

Баккара сидела бледная и расстроенная. На ее глазах навернулись слезы.

Вильямс был холоден, спокоен, немного насмешлив, как и подобает демону-искусителю.

- Довольно ли я унижена! - говорила куртизанка, представляя себе, какою ценою покупала она свободу Фернана.

- Моя милая, - отвечал Вильямс, - на белом свете ничего не дается даром. Этот добрейший Бопрео отдает вам вашего возлюбленного Фернана. Так. надо же и отплатить ему за отречение.

- Да ведь это сестра моя! - воскликнула Баккара, пытаясь еще раз противиться.

- Что ж такое! Мы ведь стараемся для ее же благополучия.

- Она честная девушка… Она желает быть замужем…- проговорила глухим голосом Баккара.

- Через полгода мы сделаем из нее царицу моды. Вместо Того, чтобы с утра до вечера сидеть, над работой, она будет располагать таким же экипажем и лошадьми, как и у вас. Вместо грязного мастерового с черными руками и засаленной блузой, вечно пьяного в силу своих супружеских прав мы, после этого противного и уморительного Бопрео, дадим ей хорошенького виконта, у которого будут грум и тильбюри, тоненькие черные усики и сто тысяч ливров дохода.

- Демон! - проговорила отуманенная Баккара.

- Благодарю! - любезно проговорил баронет и посмотрел на часы.

- Теперь половина девятого, - сказал он. - Бопрео, должно быть, разыграл уже свою комедию. Решайтесь, моя милая, или я пойду засвидетельствовать свое почтение его жене и дочери и расскажу им все факты так, как они есть… И ноги Фернана никогда не будет здесь.

Баккара склонила голову и молчала.

Вильямс указал рукой на стол.

- Садитесь туда и пишите, - сказал он.

Побежденная Баккара встала, подошла к столу и пролепетала:

- Диктуйте.

«Моя сестра, - диктовал сэр Вильямс, - если ты сейчас же не поспешишь ко мне на помощь, твоя Луиза погибла, погибла безвозвратно. Я не имею времени приехать к тебе и рассказать о своем ужасном положении. Но только знай, что дело идет о моем будущем и, может быть, о моей жизни… Беги сейчас же, как можно скорее, на улицу №. 19, спроси там госпожу Коклэ и скажи ей: «Я пришла к моей сестре». Тогда ты узнаешь, что нужно сделать, чтобы спасти меня.

Любящая тебя Луиза».

Перо выпало из рук Баккара, и две слезы, долго сдерживаемые, скатились, наконец, по ее щекам.

- Бедная сестра! - прошептала она.

- Теперь подождем Бопрео, - сказал Вильямс.

В эту минуту раздался звонок, возвещавший о посетителе.

- Это он! Это должен быть он, - проговорил баронет.

Баккара встала, чтобы идти в спальню и принять там Бопрео.

- Если это он, - поспешно сказал Вильямс, - то узнайте прежде всего, что он сделал и каким образом совершилась сцена. Потом оставьте его на минуту и придите сюда рассказать мне, прежде чем обещать ему что-нибудь.

Баккара отерла слезы и опять стала женщиной. Она подошла к зеркалу, поправила свою прическу и вышла твердой поступью. Вишня была. окончательно принесена в жертву любви к Фернану Рошэ, сжигавшей сердце куртизанки.