Похождения Рокамболя

- Я того же мнения, - перебила Жанна лукаво, - и мне тоже очень скучно без работы, моя добрая Гертруда.

- Вы не созданы для работы, барышня! - вскричала старуха с жаром, - Этого не бывает и быть не может. К тому же, если вы хотите позаняться, так у вас есть ящик с красками, книги, ваше…

Гертруда остановилась в смущении, она вспомнила, что фортепьяно было продано.

- Я ходила вчера к Вишне, - сказала Жанна серьезно, - она обещала достать мне работу.

- Господи Иисусе! - вскричала Гертруда с негодованием, - вам работать, барышня, вам добывать себе кусок хлеба, пока я жива? О!.. никогда, никогда…

- Вот, - сказала Жанна печально, - ты обещалась не бранить меня и не держишь своего слова.

- Правда, правда, барышня, - проговорила сконфуженная старуха, - но однако ж…

- Моя добрая Гертруда, - ласково сказала Жанна, - ты не захочешь мешать мне немножко развлечься, а работа будет для меня истинным развлечением, клянусь тебе в том. Ты знаешь, ч что я вышиваю очень хорошо, Вишня доставит мне вышивки… Полно, это уже решено…

- Но, - возразила было Гертруда.

- Не хочу ничего слушать: если ты еще будешь ворчать, я рассержусь. - И Жанна поцеловала в лоб старуху, которой вся жизнь была поэмой преданности и самоотречения. Гертруда преклонила голову и отерла слезу.

- Боже мой! - прошептала она, - отчего не уделишь ты моему ангельчику немного того счастья, какое даешь другим! Все-таки, зачем же вам вставать так рано, барышня? - прибавила она громко.

- Во-первых, чтобы привыкнуть, а потом, чтобы идти к Вишне.

Жанна проворно оделась в свое черное траурное платье, которое делало ее столь прекрасной, и ушла к Вишне.

Было восемь часов.

От улицы Мелэ было недалеко до улицы Тампль, и Жанна через десять минут была уже у Вишни. Это происходило за два дня до того рокового вечера, когда бедная девушка, обманутая письмом сестры, попала в руки Бопрео. Вишня сидела за работой, распевая, как птичка, и мечтая о своем близком счастье.

- Уже? - проговорила она, увидав входящую Жанну.

- Вы ведь знаете, моя добрая Вишня, - отвечала она, - что вчера мы условились идти сегодня утром в магазин вышивок.

- Да, да, и я совсем готова. Только мне бы не хотелось, чтобы вас видели, милая барышня; вы подождете меня на улице, в некотором отдалении, не правда ли?

- Но я не стыжусь работать, - сказала Жанна, - труд благородное дело.

- Нужды нет! Я все-таки не желаю этого, - ответила Вишня с лукавым упрямством избалованного ребенка.

Молодые девушки отправились, и час спустя Жанна воротилась домой торжествующая, с маленьким свертком канвы.

- Наконец-то я буду работать и облегчу мою старую Гертруду, - говорила она про себя.

На площадке четвертого этажа она увидела привратника, раскрывавшего окна и двери квартиры, которую за несколько минут перед тем нанял Бастиен.

Привратник почтительно поклонился Жанне и сказал ей:

- У вас будет сосед, барышня.

- А! - проговорила Жанна равнодушно.

- Старичок с орденской ленточкой, должно быть, отставной офицер, - продолжал болтливый привратник.

Жанна вздрогнула.

- Офицер? - повторила она, думая о своем отце.

- Да-с. Он переедет сегодня утром.

Жанна вошла в свою квартиру задумчивая; новый жилец не занимал ее больше. Другое чувство преобладало в ней без ее ведома. Хотя она и сказала Гертруде, что встала так рано только для того, чтобы отвыкнуть от дурной привычки, но на самом деле Жанна не спала всю ночь, и мы постараемся объяснить эту бессонницу.

Жанне было двадцать лет; душа у нее была пылкая, верующая, суждение - здравое и уже зрелое. Юность ее протекла подле матери, единственного существа, на котором сосредоточивалась вся ее привязанность. После смерти матери часть этой привязанности перешла на Гертруду, которую ее благородная душа ставила даже выше своего звания; но тогда в сердце молодой девушки образовался роковой пробел, неизбежный в девственной юной душе. Однажды бедная сиротка проснулась с мыслью, что около нее осталось только одно существо, которое она любила; но и это существо смерть, быть может, скоро похитит, и тогда она останется одинокою в этом мире, как в обширной пустыне; и ничья дружеская рука не пожмет ее руки, ничье сердце не будет сочувствовать ее сердцу. Тогда Жанне пришло, в голову, что, быть может, есть на свете добрый, и честный человек, изъятый от корыстных расчетов нашего века, и благородное сердце которого, встретив на пути своем девушку чистую и прекрасную, с любящею и преданною душой, может обрадоваться ее бедности и требовать только беспредельной любви взамен его руки и имени. И Жанна вздрогнула при этой мысли; она мечтала об этом покровителе, которого пошлет ей Провидение, и в своей строгой набожности, поклялась посвятить ему свою жизнь, окружив его всею нежностью своего сердца. Мысль эта до такой степени овладела воображением молодой девушки, что она начала жить надеждою на будущее.

Эта бедная, разбитая горем сиротка, сохранившая чистоту души на краю зияющей пропасти, начала, наконец, надеяться на солнечный луч безоблачного неба, на жизнь тихую и счастливую семейной радостью.