Похождения Тома Соуэра

Во время проповди пасторъ описалъ такими живыми красками всю прелесть, симпатичность и рдкія, много общавшія способности погибшихъ мальчиковъ, что многіе, соглашаясь съ правдивостью картины, упрекнули себя въ томъ, что были такъ слпы къ этимъ качествамъ и видли постоянно лишь одни недостатки въ бдняжкахъ. Пасторъ привелъ нсколько трогательныхъ эпизодовъ изъ жизни покойныхъ, явно свидтельствовавшихъ о ихъ прирожденномъ великодушіи и нжности, и слушатели должны были убждаться, сколько умилительнаго было въ упоминаемыхъ случаяхъ, и терзаться той мыслью, что они, въ упоминаемое время, считали именно эти самыя дянія за мерзкія выходки, достойныя плетки. По мр продолженія трогательной рчи, вс чувствовали большее и большее умиленіе, такъ что, наконецъ, не выдержали и присоединились къ рыданіямъ осиротлыхъ семей; самъ пасторъ, изнемогая подъ бременемъ чувствъ, плакалъ тоже на своей каедр.

Что-то шелохнулось въ притвор, но это не было замчено; потомъ церковная дверь скрипнула; пасторъ отнялъ носовой платокъ отъ своихъ глазъ, залитыхъ слезами, и оцпенлъ! Сначала одинъ человкъ, потомъ два-три другихъ взглянули по направленію глазъ пастора; потомъ, какъ-то разомъ, все собраніе поднялось и стало смотрть: три умершіе мальчика подвигались по приходу, впереди всхъ Томъ, за нимъ Джо, въ хвост угрюмо плелся Гекъ въ своихъ жалкихъ лохмотьяхъ. Они находились въ пустомъ притвор, слушая свое надгробное слово!

Тетя Полли, Мэри и вс Гарперы бросились ко вновь обртеннымъ чадамъ своимъ, осыпая ихъ поцлуями и благодарственными возгласами, между тмъ какъ бдный Гекъ стоялъ въ смущеніи, стыдясь и желая провалиться сквозь землю, чтобы уйти отъ непріязненныхъ взглядовъ. Онъ поколебался немного еще и хотлъ уже скрыться тихонько, по Томъ удержалъ его и сказалъ:

— Тетя Полли, это нечестно! Это-нибудь долженъ радоваться и тому, что видитъ Гека.

— И вправду! Я рада, что вижу его, бднаго сироту безъ матери! — Но ласки, которыми тетя Полли осыпала Гека, были единственной вещью, которая могла еще боле усилить его желаніе провалиться.

Но пасторъ громогласно провозгласилъ:

— Восхвалимъ Господа Подателя всхъ благъ!.. Пойте! Отъ всего сердца вашего пойте!

Запли. И пока мощный гимнъ вылеталъ торжественно изъ груди бывшей «Старой Сотни», потрясая кровельныя стропила, пиратъ Томъ Соуеръ поглядывалъ на завидовавшихъ ему ребятъ и сознавалъ, въ душ своей, что это было самымъ величественнымъ моментомъ въ его жизни.

Выходя изъ церкви, люди солидные толковали между собою, что они готовы, пожалуй, позволить одурачить себя еще разъ, лишь бы послушать опять такое пніе «Старой Сотни».

Тому досталось въ этотъ день боле поцлуевъ и щелчковъ, — смотря по перемн въ настроеній тети Полли, — чмъ оно выпадало ему на долю въ теченіе цлаго года; и онъ не зналъ хорошенько, которое изъ этихъ двухъ дйствій выражало боле благодарности тети Богу и ея привязанности къ нему самому.

ГЛАВА XIX

Вотъ въ чемъ и состояла великая тайна Тома: пираты должны были воротиться на родину и выслушать надъ собою надгробную рчь. Они переплыли черезъ рку на бревн, въ субботу, когда стемнло, вышли на беретъ въ пяти или шести миляхъ отъ поселка, переночевали въ сосднемъ съ нимъ лсу, а на разсвт, пробрались разными закоулками въ церковный притворъ и поспали тамъ еще среди нагроможденныхъ въ немъ старыхъ скамеекъ.

Утромъ въ понедльникъ, за завтракомъ, тетя Полли и Мэри были очень ласковы съ Томомъ, предупреждали вс его желанія. Разговоръ не прекращался. Между прочимъ, тетя Полли сказала:

— Я не скажу, Томъ, чтобы это была уже такая дурная выходка съ вашей стороны, пропадать цлую недлю и заставлять всхъ тревожиться, если уже вамъ самимъ было весело… Но мн больно, что ты такой жестокосердный и не жаллъ меня… Если ты съумешь переплыть на бревн, чтобы послушать свою надгробную рчь, то могъ бы тоже подать мн какую-нибудь всточку о себ, чтобы я знала, что ты не погибъ, а только сбжалъ.

— Да, теб не помшало бы сдлать это, Томъ, — прибавила Мэри. — И я знаю, что ты сдлалъ бы это, если бы теб только пришло на умъ.

— Такъ-ли, Томъ? — спросила тетя Полли и все лицо ея оживилось вниманіемъ. — Скажи, готовъ-ли былъ бы ты сдлать это, если бы теб пришло на умъ?…

— Я… не знаю. Это испортило бы всю штуку.

— А я надялась, что ты любишь меня немножко, Томъ, — произнесла тетя Полли печальнымъ голосомъ, который смутилъ мальчика. — Мн было бы пріятно хотя только то, что ты желалъ бы меня утшить… если даже и не сдлалъ самъ этого.

— Ну, тетя, — заступилась Мэри, — вы знаете, какой Томъ втрогонъ. Онъ вчно такъ мечется, что ему некогда о чемъ-нибудь и подумать.

— Тмъ хуже. Сидъ подумалъ бы, наврное. И подумалъ бы, и сдлалъ. Да, Томъ, оглянешься когда-нибудь, да поздно уже будетъ, и тогда пожалешь, что не относился ко мн съ большей любовью, и когда это теб стоило бы такъ мало!

— Тетя, вы знаете, что я васъ люблю, — отвчалъ Томъ.

— По твоимъ дламъ не замтно.

— Ну, я теперь очень жалю, что не подумалъ, — сказалъ Томъ кающимся голосомъ, — Но, какъ бы тамъ ни было, а я видалъ васъ во сн. Вдь и это что-нибудь значитъ?