Похождения в Советской армии, или ДМБ-92

Ломом, вставленным снизу, отгибалась дверца сайфа. Этого было достаточно, чтобы просунуть арматуру и открыть канистру. В канистру засовывался шланг и отсасывалась заветная жидкость, после чего заливалось аналогичной количество воды, канистра закрывалась и все было в лучшем виде. Главное было не слишком снижать содержание спирта в жидкости.

Трудно поверить, но в образующуюся при помощи лома щель вполне можно было просунуть даже руку, чего все же старались избегать, так как в случае нештатной ситуации руки можно было лишиться.

Однажды мы с Перегудовым применили и вообще выходящий за привычные рамки способ, который при Киме никогда бы не прошел. Удивительным был не сам способ,а то что мы его провернули не сговариваясь и вообще не произнеся ни слова.

В одно прекрасное утро мы вдвоем проходили мимо кабинета лейтенанта Халявкина, который он приспособил под собственное жилье и обнаружили, что открытый сейф красит Юра Маркульчак, а в сейфе стоит бутыль со спиртом!  Все следующие события уложились максимум в две минуты.

Мы с Серегой вытаращили друг на друга глаза и я, не прерывая своего движения и не меняя темпа, обратился к лейтенанту: «Товарищ лейтенант, у нас в технологическом зале обнаружена неисправность!» и пошел в этот самый технологический цех с озабоченным видом, напряженно соображая что именно там предъявлять.

До технологического зала было туда-обратно минута хода, то есть метров тридцать в одну сторону. Там я к своему облегчению обнаружил сделанные парой неделей раньше разрушения, возникшие при попытке разобрать угол технологической колонны с целью замены адсорбента, которые и были предъявлены недоумевающему лейтенанту.

Вернувшись спустя пару минут мы застали Юру в той же позе и за тем же занятием. Я пал духом, конечно за такой короткий период ничего сделать было нельзя, а может Серега меня не понял в принципе.

Я поплелся в спальное помещение и войдя в наш новый кубрик я увидел торжествующего Серегу, который не терял бдительности и только убедившись, что я один, запер засов и приподнял одеяло, где скрывал наполовину заполненную спиртом кастрюлю. Все же опытный был боец, да и смелость не только города берет!

С учетом того, что ни капли спирта не доставалось бочкам с кислородом и азотом, я думаю не имело значения кто именно его выпил в итоге! Мы с Перегудовым его ни разу не употребляли внутрь, хотя Серега то ли на дорогу, то ли домой трехлитровую банку с этикеткой от березового сока захватил.

Летом 1991 года нас с Перегудовым в первую очередь интересовала  возможность отбыть, пусть и ненадолго, в родные края, реализовав свое право на отпуск. Надо отдать должное, здесь Халявкин проявил чудеса лояльности и терпимости, отпустив сначала Сергея, а после и меня в связи со свадьбой сестры, несмотря даже на то, что Перегудов к тому моменту еще не вернулся и гулял свои законные десять дней. Серега потом постоянно припоминал мне, что вернулся вовремя, памятуя обо мне, а дай я знать – он бы уж задержался на подольше!

Отпуск прошел как во сне, вот уж реально и оглянуться не успел. А ведь я его продлил законно на четверо суток за счет того, что вместо железной дороги отправился в Волгоград самолетом, сэкономив таким образом выделенное на дорогу время. Выданные требования содержали стоимость оплачиваемого государством проезда, так что мне пришлось доплатить совсем немного и вот я уже на борту рейса «Архангельск-Казань Волгоград», объявления о прибытии или посадке на который в нашем аэропорту я слышал больше сотни раз!

Расписание предполагало лишь два рейса в неделю, возвращаться раньше у меня и мыслей не было, так что еще на три дня я его продлил себе сам, справедливо рассчитав, что солдата, направляющего к месту службы задерживать не станут и на всякий случай дав телеграмму Халявкину о вынужденной задержке на два с половиной дня (уголовная ответственность начиналась с трехдневной самоволки).

Удивительно, но за две недели я смог повстречаться со всеми своими более-менее знакомыми друзьями, один из которых, так же, как и я, находился в отпуске из вооруженных сил, другой гулял отпуск из мореходного училища. Мы гуляли по вечеринкам, праздновали День города и мне не верилось, что где-то на Севере уже начинаются холода и кто-то заступает в наряд по КПП или в караул.

Прибыл обратно я уже в самом конце сентября, в воскресенье, никому был на фиг не нужен и не интересен, искать меня никто не собирался. Пробрался прямо из аэропорта через забор в прихваченном с далеко идущими целями гражданском свитере и с огромной коробкой, набитой фруктами и овощами. Захваченную водку частично оставил себе, а часть отдал Киму и Халявкину в качестве извинений и благодарности.