Похвала Маттиасу Векманну

Не ясно ли из всего этого, каким будителем кинетического баховского ручья является наш достославный прехвальный Маттиас Векманн?! Теперь ясно также, каким будителем является он и в своих пяти канонах в органных хоральных циклах. И эти каноны выстраиваются в тему кинетизма, вдохновив Баха на пять же версусов его канонических преобразований — в которых кинетика канонической композиции представлена с такой убедительной силой и богатством надтекста. Теперь надо вспомнить и о финальных версусах хоральных циклов Векманна с их кинетикой на фундаменте басового кантус фирмуса: Komm, heiliger Geist… Gelobet seist Du… I, Nun freut euch… подобных партий нет ведь у его учителей и друзей — это его кинетические открытия на пути к perpetuum mobile, которого первооткрывателем считается — (и по праву!) Бах — не в малой степени и в своих больших хоральных фантазиях с басовым cantus firmus — Komm, heiliger Geist… 651 и других.

Заключая эту главу, мы должны с необходимостью подчеркнуть — в первый ли, во второй раз, ещё и ещё: разсмотренные нами кинетические гештальты недопустимо воспринимать как какое-то отдельное от композиции самодовлеющее начало. Кинетика есть одна из сторон единого гештальта, актуализации целой композиции, здесь всё едино в целом проявлении гештальта, надтекста и всех прочих характеристик единого музыкального субъекта. В таком направлении можно размышлять о кинетике грегорианского хорала, органума, мотета, симфонии — чего угодно. Мы размышляли о кинетике композиций Векманна и Баха в связи с выдающейся ролью и очевидным влиянием первого на гештальтный облик музыки последующих времён — ролью и влиянием, которые определяются в конечном счёте не материальными усилиями и действиями той или иной исторической личности, но — Сеятелем, знающим, как, когда и кем посеять зерно, которое и погибнув даст свой урожай сторицею.

Единственное: в Личном; во Всеобщем; Векманн и Бах: эстетика, метафизика,

жизненные, субъектные их черты

* * *

Каждому определено Творцом совершить в этом мiре частицу правды, то Единственное, что ему совершить поручено. Сделать верный выстрел, попасть в десятку. Кому много дано, с того много и спросится — сказал Христос. Он — Сын Божий, Ему и дано было выпить неподъёмно-безмерную чашу гнева Божия за грехи человеческие. Выпив эту чашу, Он соделал её Чашей Жизни, разделив её для всех нас, человеков, положив её в основание всего мiра чашею целости и Жизни.

Есть в мiре некое Единственное как Субъектность Христа, растворённая Им во всех явлениях, силах, субстанциях, личностях сотворённого Им мира. Это — прообраз Причастия. Это Единственное легко познаётся из жизненной правды — когда мы ясно понимаем свою жизненную задачу: что нам именно поручено совершить, что для этого надо иметь, что сделать, какими способностями обладать. Без этого ясного представления, без готовности неуклонно следовать этим путём любое наше предприятие кончится полным провалом, обернётся обидным посмешищем: вот (скажут) человек, который начал строить и не мог окончить (Лк. 14: 30).

Это Единственное являет себя и в искусстве, так как здесь именно человек уподоблен Богу. Не всем творцам является оно с одинаковой явственностью и силой; одним — более явственно и отчётливо, другим более смутно и слабо… Частица пронзительной правды… Евгений Шварц исполнил её в «Драконе»… В метафизическом плане мы решились бы расположить Единственное в двух больших сферах: в Личном и Всеобщем. Моцарту и Векманну дано было исполнить Единственное в Личном, Баху — во Всеобщем…

Раньше автору была известна только органно-клавирная часть творений Векманна. И мы долгое время полагали, что основная сила его — в хоральных циклах. Но потом, узнав кантаты и сонаты, поняли, что они представляют в его наследии, по меньшей мере, равнозначную ценность. Попробуем выразить это положение вещей посредством некоторого «воспитательно-педагогического» сюжетного уподобления. Шютц, взявшийся за воспитание Векманна, стало быть его воспитатель, заведовал «по совместительству» кантатно-сонатным его образованием. Органное он отдал на откуп Якобу Преториусу и Co. и в эти дела не вмешивался. Подобным же образом и Якоб Преториус нимало не интересовался его кантатно-сонатными делами; это были две взаимозамкнутые сферы. Про кантаты самого Якоба Преториуса (или Генриха Шайдеманна) нам ничего не известно… Нет, конечно! органный Векманн превзошёл учителя! Но… как бы это выразить?.. На органе у Векманна — прорывы в Единственное, но это — отдельные всполохи откровений, окна, протуберанцы света…