Похвали меня

Я невольно заламываю руки, встречаясь взглядом с женщиной в тронном зале. Это Мадам Кинк собственной персоной – длинные черные волосы и обезоруживающие зеленые глаза. С теплой улыбкой она подходит ко мне.

– И снова здравствуй.

– Привет, – запинаюсь я, стараясь смотреть ей в лицо, а не таращиться на груди, прикрытые только парой стикини [11].

Я никогда не чувствовала себя более нелепо, будучи полностью одетой. Я выпрямляю спину и пытаюсь притвориться сексуальной и уверенной в себе. Хотя не уверена, что это работает.

– Нервничаешь?

– Нервничаю? Нет… – Так она мне и поверила! Мадам Кинк отвечает мне улыбкой. – Да, я немного нервничаю, – поправляюсь я. – Это не совсем обычно для меня.

– Как тебя зовут?

– Чарли, э-э-э… я имею в виду… Шарлотта.

– А меня Иден, – с улыбкой говорит она.

– Приятно познакомиться, – шепчу я, все еще заламывая руки.

– Можно? – Она трогает пуговицы моей блузки.

Глядя в ее добрые зеленые глаза, я делаю глубокий вдох и киваю. Есть в том, как она снимает с меня одежду, что-то такое, что наполняет меня спокойствием, и мне не так стыдно из-за того, что она раздевает меня на публике.

– О, какая прелесть, – говорит она, замечая под блузкой мой черный кружевной лифчик. – Ты обязательно должна его всем показать.

Она стаскивает белую блузку с моих плеч. Затем, стоя позади меня, расстегивает на моей юбке молнию.

– И давно вы с Эмерсоном вместе? – как бы невзначай интересуется она.

– Мы не вместе. Я всего лишь его секретарь.

Слышится легкий смешок, она наклоняется вперед и прижимается ртом к моему уху.

– У тебя на ягодице след от укуса, Шарлотта.

Я громко ахаю, чем привлекаю внимание других девушек.

– Боже мой.

Я пытаюсь скрыть свой позор, но Иден кладет руки мне на плечи, пытаясь меня утешить.

– Расслабься. Это просто круто.

– Это очень заметно? – спрашиваю я, пытаясь прикрыть след зубов рукой.

Иден становится передо мной и кивает.

– Очень. Значит, это сделал не Эмерсон?

В данный момент я даже не пытаюсь это скрыть. Скривив губы, я пожимаю плечами, и она понимающе кивает.

– Ты считаешь, что он слишком стар для меня? – спрашиваю я, пытаясь прочесть выражение ее лица.

Но она только смеется.

– Нет, я не думаю, что он слишком стар для тебя. А сама ты что думаешь?

Я пожимаю плечами.

– Сложный вопрос.

– Я знаю Эмерсона несколько лет и никогда не видела, чтобы он уделял кому-то столько внимания, сколько тебе.

От ее слов мне становится лучше, но только на мгновение. Я смотрю ей в глаза, и меня охватывает ужас.

– Подожди… ты с Эмерсоном никогда… или как?

– Нет, – прямо отвечает она. – Эмерсон любит доминировать… я тоже.

– Понятно.

Иногда я чувствую себя здесь круглой дурой, как будто ничего не понимаю и, возможно, никогда не пойму. Словно я вступаю в чужой мир, частью которого мне никогда не стать. Я существую, только опираясь на руку Эмерсона, как его аксессуар, а не как я сама.

Должно быть, Иден чувствует мои опасения, потому что берет мои ладони в свои.

– Расслабься, Шарлотта.

И тогда я спрашиваю то, о чем мне очень хотелось спросить с тех пор, как она завела со мной разговор.

– Могу я задать вопрос?

– Конечно.

– Вы собираетесь… переспать с ним сегодня ночью?

Она усмехается и смотрит за занавес на ожидающих в зале мужчин и женщин.

– Я ведь в клубе, не правда ли? – отвечает она, пожимая плечами.

Меня вновь наполняет ужас. На какую хрень подписал меня Эмерсон?

* * *

Я наблюдаю со стороны, как девушки одна за другой выходят на сцену, где они расхаживают полуобнаженными, пока мужчины в зале делают ставки. Некоторые девушки предложили свое общество за выпивку, другие – такие, как Иден, пообещали провести время в конкретной комнате.

Ставки начинаются с тысячи долларов, а большинство девушек идут с молотка за пять и даже больше. Моя челюсть едва не падает на пол, когда какой-то мужчина сзади выигрывает ночь с Иден за пятьдесят тысяч.

Я выхожу в пятно света, и мои каблуки цокают по полу сцены.

Будь сексуальной. Будь уверенной в себе. Будь Шарлоттой.

Ведущий представляет меня. Я почти не слышу ничего из того, что он говорит, обводя глазами толпу. Все смотрят на меня теплыми, любопытными взглядами. Это вселяет в меня чуть больше уверенности в себе, хотя все они выглядят так, будто готовы меня сожрать, – но это лучше, чем откровенно незаинтересованные или скучающие взгляды.

Я мгновенно замечаю впереди знакомого мужчину. Он в черном костюме, потягивает из стакана что-то янтарно-коричневое. Это тот самый мужчина, который в первый вечер в клубе играл в покер. Рядом с ним стояла на коленях женщина, а он гладил ее по голове. Что-то в нем вселяет в меня ужас. Он излучает власть и богатство, и я могу только предположить, что в постели он будет думать только о себе.

Подняв глаза, я мельком вижу Эмерсона, стоящего у задней стены. Его руки сложены на груди, и что-то в его языке тела кажется мне странным. Он напряжен.

– Немного повернись, дорогая, – говорит мужчина с микрофоном, и я, выдавив яркую улыбку, кружусь по сцене, выставляя на всеобщее обозрение мой зад с ярко-красными следами зубов.

Спасибо, Эмерсон.