Покорить маркиза

– А потом убежите сюда, прежде чем одолеют счета, сплетни и поклонники?

– Конечно. – Сара улыбнулась, хотя была изрядно озадачена. Неужели сестра Луциана так быстро оправилась от потерь? Похоже, она более вынослива или была меньше влюблена, чем показалось Саре. Преображение рыдающей девушки на берегу в оживленную светскую модницу было удивительным. – Вон идет твой брат, чтобы отвести тебя на ваши места.

– Вас тоже. Вы же присоединитесь к нам, не так ли?

– Спасибо, с удовольствием. – Сара улыбнулась Луциану и сделала реверанс.

Они немного поболтали, причем Сара изо всех сил старалась, чтобы возмутительные и совершенно неприличные мысли не отразились на ее лице. Она ни в коем случае не должна была выказать особое внимание к мистеру Дантону, чтобы не дать повода для сплетен, поэтому не следовало представлять, как она снимает с Луциана его в высшей степени элегантное одеяние.

Если маркиз и заметил ее терзания, то никак этого не проявил. Напротив, он относился к ней с демонстративным равнодушием. Он сидел на своем месте, глядя прямо перед собой, и даже ни разу не повернулся к ней. Суть в том, подумала Сара, вполуха слушая фортепианный концерт Джона Филда, что он чертовски хорошо умеет игнорировать все, что не укладывается в рамки его понимания ситуации.

– Маргарет сегодня в хорошем настроении, – заметила она в антракте, не в силах справиться с желанием поговорить с ним.

Луциан проводил взглядом сестру, отправившуюся за очередной порцией булочек.

– Да, я с тобой согласен. Возможность поговорить о своих проблемах с другой женщиной ей здорово помогла. Теперь я не сомневаюсь, что она пойдет на поправку.

– Да? – Саре с трудом верилось в столь быстрое улучшение. Неужели Маргарет надеется на ее обещание во всем разобраться и уверена, что Грегори жив и здоров?

– Наша мать умерла от лихорадки, когда Маргарет было десять лет. Мне – двадцать. В то время я ничего не знал о девочках, а отец решил проблему, сдав ее на руки гувернантке. – Луциан грустно улыбнулся. – Мне пришлось многому учиться, но я обещал себе сделать все, чтобы вырастить свою сестричку совершенной юной леди, как если бы наша мать была жива.

Улыбка застыла на его губах, но глаза оставались грустными. Перед Сарой был очень печальный человек, несший на своих плечах непомерный груз ответственности и желавший оставаться безупречным во всем.

– Мой брат Эш был старше, чем ты, когда унаследовал титул. Честно сказать, даже представить себе не могу, что чувствовал бы бедняга Эш, если бы вдруг оказался ответственным за меня.

– Я не должен был подвести ее. – Луциан нахмурился. – Время не остановишь. Она росла, становилась женщиной, но в это столь важное время у нее не было родителей. Я обязан был сделать для нее все, добиться совершенства, но не сумел.

– Совершенство недостижимо. Кстати, а как насчет тебя? Ты ведь тоже понес тяжелую утрату, кроме того, был по горло в делах. На тебе лежал тяжелый груз ответственности, ты должен был принимать решения…

– Это был мой долг – справиться. Я – мужчина и глава семьи. Будущее сестры, мое будущее, наша честь – все это было в моих руках.

– Честь и долг, – пробормотала Сара и тоже нахмурилась. – А счастье?

– Отец с детства вбил мне в голову, что человек, занимающий такое положение, не должен ожидать личного счастья. Хотя никто не запрещает надеяться на него.

– Мне очень жаль, – совершенно искренне сказала Сара и тут же воскликнула: – И не надо на меня так смотреть! Ты хочешь испепелить меня взглядом?

– Мне не нужна твоя жалость! – зло рявкнул Луциан.

– Это было сочувствие! – выпалила она и заметила, что миссис Прюит, супруга мэра, с интересом наблюдает за ними. Сара моментально вернула на лицо светскую улыбку. – И оно очень быстро улетучивается, – добавила она светским тоном.

Четырнадцать шиллингов плюс два фунта плюс три пенса четыре фартинга…

Сара вернула ручку в чернильницу и задумчиво уставилась на страницу конторской книги, лежащей перед ней. Ее задача была совсем простой: просуммировать выручку прошлой недели, проверить наличие товаров, заказать недостающие. Обычная рутина. Но между ней и повседневной работой вторглись воспоминания о вчерашнем вечере и таинственном оживлении Маргарет.

Теперь она немного лучше понимала Луциана. Он был воспитан отцом в сознании необходимости исполнять свой долг. Получив, будучи еще совсем молодым человеком, высокий титул, он даже представить себе не мог, что можно жить иначе, и старался во всем соответствовать понятиям, внушенным отцом. Неудивительно, что он не смог понять сестру. Непонятно другое: почему такой умный человек не желает учиться на своих ошибках.

Услышав звук дверного колокольчика и громкие голоса, Сара встала, но, заглянув в торговый зал, увидела, что там всего лишь мисс Денвер, нервная и болтливая старая дева, приятельница Дот.

– Садитесь, пожалуйста, мисс Денвер. Я принесу вам чашку чая. Да, я понимаю, для вас это был шок, но ведь эти несчастные не виноваты в том, как выглядят. Они получили свои увечья на войне.