Покорно направляясь в грядущие времена

Все   происходит   в   том   же   порядке,   ничего   не   меняется,   бегают, обсуждают одни и те же вопросы, смеются над одними и теми же шутками и

прокручивают   в   голове   одни   и   те   же   мысли.   К   чему   ждать,   когда

человечество   произведет   первого   робота,   обладающего   собственным

незапрограммированным   сознанием.   Каждый   день   совершаем

запрограммированные действия. Каждый божий день одно и то же. Безумие в

чистой   форме.   Безумный   мир   бездушных   машин.   Вы   думаете,   эта

постапокалиптическая реальность если даже и наступит, то ждать ее стоит в

далекой перспективе. Спешу развеять вашу надежду. Выгляньте на улицу. А

еще   лучше   –   вглядитесь   пристальней   в   зеркало.   Может,   это   время   уже

наступило.   Вы   предсказываете   появление   роботов,   чей   разум   будет

настолько   грандиозным,   что   искоренит   с   земли   людей   как   ненужное

устаревшее звено, не отвечающее законам непрерывной эволюции. Выживает

7

умнейший, выживает сильнейший. Но не нужно бояться роботов, вы сами

превращаетесь в роботов, вы сами десятилетие за десятилетием искореняете

из   себя   все   то,   что   присуще   живому   человеку.   Общество   кричит:

«ПОТРЕБЛЯЙ!   ПОТРЕБЛЯЙ!   ПОТРЕБЛЯЙ!   ЕШЬ!   ЕШЬ!   ЕШЬ!

ПОКУПАЙ! ПОКУПАЙ! ПОКУПАЙ!» Ты тонешь в куче ненужных вещей, приобретенных   только   потому,   что   ты   увидел   красочную   рекламу   по

телевизору или заметил точно такую же вещь у знакомого. Твой телефон

новее, у него разнообразнее функции и тоньше дисплей – пожалуй, я тоже

возьму. Ты тонешь и радуешься. Смеешься, тебе нравится тонуть в вещах, которые давно превратили тебя в раба, но тебе кажется, что ты господин, господин   вещей,   господин   мира.   Так   сколько   нужно   вещей   чтобы

почувствовать себя счастливым?

Почему меня это не волновало раньше? Почему мне раньше удавалось

отодвигать   подобные  мысли  в  потаенный  уголок  моего  подсознания?  Эти

мысли – словно мощная река, берущая начало в высокогорных ледниках и с

падением набирающая сокрушительную силу. Снося все на своем пути, эта

река мыслей вырвалась из потаенного уголка подсознания и обрушилась всей

тяжестью на неподготовленный к подобным бедствиям мозг. Я не помнил, когда   в   последний   раз   спал,   не   помнил,   когда   в   последний   раз   ел,   все

делалось машинально, на автомате.

2

Через две недели я нашел противоядие от бессонницы. Я начал пить.

Пил   в   самом   дешевом   кабаке   самого   отсталого   района   нашего   города.

Приходил   вечером,   чтобы   ночью   отрубиться   дома.   Кабак   для   самых

последних  пьяниц, которые  только  существуют на  этой  планете.   Ужасное

убранство всем своим видом говорит, что падать уже больше некуда. ДАМЫ

И ГОСПОДА! ПОЗДРАВЛЯЮ, ВЫ НА САМОМ ДНЕ! Мрачное помещение, освещенное   тусклым   светом   двух   раскачивающихся   ламп.   Деревянные

закоптившиеся   стены,   скривившаяся   металлическая   барная   стойка,   за

которой сидит уже немолодых лет официант. Небольшие столики и стулья

разбросаны   по   кабаку.   Я   мог   позволить   себе   ресторан,   но   мне   хотелось

упасть,   упасть   на   самое   дно,   и   если   удастся   оттолкнуться,   то   выплыть

другим, новым человеком, человеком с обретенным смыслом жизни. Пошлые

песни, пьяные разговоры, табачный дым, валивший как из трубы набравшего

огромную скорость паровоза. Вот что вкратце представлял собой этот кабак.

Помню, однажды ко мне за столик подсел мужчина лет сорока.

–  Пить   в   одиночестве   –   это   верный   признак   алкоголика,   –   звонко

засмеявшись, сказал он. – Позволь, составлю тебе компанию.

О боже, как от него несло спиртным! Невозможно передать словами.

– Эй, официант, бармен, эй, как там тебя?

–  Слушаю,   –   сказал   подошедший   неспешной   ленивой   походкой

высокий тучный мужчина.

8

–  Слушаю!   –   Незнакомец   вновь   звонко   засмеялся.   –   К   чему   эти

условности, старина, я ведь не первый день тебя знаю. С каких это пор ты

начал   разговаривать,   как   аристократический   бармен   великосветского

британского паба?

«Боже мой, что он несет?» – подумал я

–  Молодой   человек   угощает,   не   так   ли?   –   заискивающе   улыбаясь, сказал незнакомец.

– Угощаю, – ответил я

–  Ну, тогда   принеси нам  виски. По  плащу  вижу, что  оплатить  пару

рюмок виски для тебя не составит труда.

– Не составит, – произнес я

– Ну что встал? Неси. Да и закуску прихвати на свое усмотрение.

Официант поспешно удалился.

– Да уж, – сказал незнакомец. – Странный ты человек.

– Странный? Почему это странный?

–  Ну,   взгляни   на   меня:   изодранная   куртка,   перепачканный   свитер, штаны, которые самая неприхотливая домохозяйка побрезгует использовать

в качестве половой тряпки, и эти туфли покосившиеся, хоть убей, не помню, сколько их уже ношу. А ты, ты не такой, ты другой. Из той жизни, в которой

нам уже не оказаться. Такие, как ты, к нам не заглядывают.

На   столе   появилась   бутылка   со   светло-коричневой   жидкостью,   две

рюмки и малосольные огурцы.

–  Бутылка   без   каких-либо   опознавательных   знаков,   –   сказал