Покров Шута (СИ)

— Мне казалось, что ты считаешь меня идиотом! — почти обиженно выдохнул он, но обида тут же сменилась гримасой неудовлетворённости, он всё же пытался держаться. — Ох, ты и впрямь не собираешься больше ничего делать? Юноша в подтверждение своего недовольства сжал руку Тикки, словно пытаясь вернуть её обратно, туда, где он желал бы её ощутить, но Ной отрицательно покрутил головой. — Тикки? — удивление проскользнуло в голосе Уолкера. — Секунду. Разведи ножки пошире, Малыш. Сделай это для меня?

Что-то в просьбе Тикки заставило Аллена покраснеть ещё сильнее, но он всё же повиновался просьбе Микка, сгибая ноги в коленях для лучшей опоры на скользком полу и разводя их в сторону. Тикки, едва сдерживаясь от того, чтобы опустить взгляд, продолжал глядеть Аллену в глаза и облизнул собственные пальцы, обильно смазывая их собственной слюной.

— Идиотские у нас условия, — шепнул он, снова наклоняясь к юноше для поцелуя, сжимая его сосок и проталкивая первый палец сквозь плотное кольцо мышц. Слишком плотное, непривычное. Что бы там о Микке не думали, но спать он предпочитал именно со шлюхами, а от них подобной узости и девственности ожидать было глупо. Это было слишком ново, чтобы не нервничать. Иначе, почему у него подрагивали пальцы?

— Малыш?

— Да?

— Всё хорошо, Малыш, да? — Тикки осторожно провернул палец и осторожно добавил к нему второй.

— Не... да… — ноги юноши обхватили талию Ноя, желая сдвинуться, не дать Тикки такого доступа. Тикки протянул руку, поощрительно поглаживая бедро. — Хорошо, Малыш… — Только не называй меня так. — Юноша нерешительно заёрзал, пытаясь не то уйти от неудобного проникновения, не то для того, чтобы найти положение получше, но опустившаяся ему на грудь рука не дала юноше двинуться.

— Я не люблю твоё имя. Аллен — тот, кого мне было приказано убить, — пояснил мужчина, добавляя ещё один палец, и юноша болезненно поморщился, уже не пытаясь скрыть свои ощущения. — Но это не лучшая тема для подобной ситуации.

— Отвратительная… — Аллен и сам не мог решить: ситуация или всё-таки тема. Всё же не каждый день ты решаешься вот так лечь с раскинутыми ногами перед своим врагом, выставив на обозрение всего себя. Он только пытался скрыть свои внутренние и совсем неуместные метания, ещё сильнее сжимая ноги не в силах побороть страх. — Расслабься, Малыш, так получится гораздо лучше.

Очередной поцелуй, и пока пальцы уже не больно, но всё ещё очень необычно скользят внутри, сгибаясь, разгибаясь, мучительно медленно проворачиваясь. Вторая рука Тикки прошлась по яичкам поглаживая, обхватила всё ещё напряжённый член, снова начиная двигаться и слегка сдавливать. Аллен снова всхлипнул от удовольствия, а Тикки нетерпеливо вынул пальцы, не давая юноше опомниться, подумать, передумать, принять любое другое решение.

Решение Тикки было принято уже давно. Как можно быстрее и обильнее смазав собственный член слюной, ничего стоящего здесь всё равно найти бы не удалось, мужчина понадеялся на то, что растянул юношу достаточно, он ещё не имел дел с девственниками. А ещё он никогда никого не желал до такой степени, что одновременно с этим испытывал иррациональный страх перед близостью с этим юношей. Руки ловко перехватили узкие ножки юноши под коленями, водружая их себе на плечи, серые глаза его юного любовника были закрыты, и мужчина наконец-то двинулся вперёд одним движением сразу, проникая. Он хотел сделать это медленно, но руки на бёдрах мучительно сжимались, юное тело выгнулось, и внутри было так горячо, узко, что остановиться или помедлить он был более не в силах. Бархатная поверхность мышц сжимала его, будто призывая противостоять ей, толкаться вперёд, агрессивно вбиваться, завоёвывая себе каждый новый дюйм.

Беззвучный крик сорвался с открывшихся ярких губ Аллена, глаза мучительно закатились, а твёрдые, словно сталь, когти левой руки вонзились в каменный, мутный и ненастоящий пол. Ему было больно — это единственное, что понимал юноша в первое мгновение, но мужчина, распирающий его изнутри, двигался уже медленно, смотрел в глаза своими золотыми омутами, убирал пальцами упавшие на лицо волосы и сцеловывал слёзы.

Юноша криво улыбнулся в ответ, ведь улыбаться всегда было проще, чем говорить, оправдываться или благодарить.

— Ты моё солнце, Малыш, — с неожиданными нотками прошептал Тикки. — Ты мой светоч. Удивительный светоч.